Царственный паяц
Шрифт:
начинают собой крайнюю правую литературного парламента, как сказал однажды
Андрей Белый; эта курьезная, ридикуль- ная и глуповатая линия начинается какими-
181
нибудь Кранихфельдом, Фриче, персонажами из «Русского богатства», и исчезает в
мрачнейшей пропасти, где копошатся антропофаги из «Русского знамени». Наконец,
сорт четвертый — явно ничего не знающий, ничем не интересующийся, живущий
осколками неразрезанных «серьезных» статей по экономике
журналов. Но и этот сорт кое- чем интересен — он не хитро и явно уясняет нам - что
делается в глубинах этой загадочной «публики», которая создает успех.
Попробуем теперь пробежать по массе этих листков, которые начинают метить путь
Игоря Северянина еще с 1905 года. Пробежать до некоторой степени в
хронологическом порядке.
Их много, этих листков. Их такая масса, что, если бы перепечатать все, — вышло
бы томов десять хорошо убористой печати. Поэтому мы останавливаемся лишь у тех
листочков, которые характерны (и не
* См., напр., «Русское знамя», 26-1У-15.
** Но есть еще один страшный грех, от которого свободны весьма немногие, —
партийность.
столько для Северянина, сколько для самое критики); далее же читатель будет иметь
возможность ознакомиться в подлиннике с наиболее важными статьями.
II
Сперва — времена, так сказать, доисторические; то время, когда Северянин
издавался тоненькими брошюрками, которые мало кому попадались на глаза; т. е. время
до выхода «первой книги» Северянина «Громокипящего кубка».
– Тут нас встречает
обыденное обидчивое недоуменье, коим встречать у нас принято нового поэта. Тот
ухмыляется, тот не замечает, другой острит: «Не поэт, а поэтический пулемет» («Совр.
сл.» 29—1—10), великий критик земли русской г. Измайлов, прочитав книжки
Северянина, пробурчал что-то о том, что «история осудила декадентство, но из
декадентства выродился модернизм (!), — бодрое и жизненное течение» — а о самой
книжке — ни слова. Один писатель, имя которого и теперь немедленно обращает в
бегство зазевавшегося у книжного прилавка покупателя, г. Наживин, съездил со
стихами И. С. в Ясную Поляну и прочел их Толстому. Толстой сперва посмеялся, а
затем будто бы сказал: «Чем занимаются!., чем занимаются... Это литература! Вокруг
— виселицы, полчища безработных, убийства, невероятное пьянство, а у них —
упругость пробки!» *. Этот потрясающий случай дал повод другому знаменитому и
великому писателю г. Яблоновскому напечатать фельетон («Южн. кр.» 31—1—10), —
так себе, самый обыкновенный фельетон. Провинция
Северянина, кое-что об «изысканности и задушевности» его стихов («Красноярск,
вести.» 14-Х-10). «Биржевые ведомости» находят, что стихи С. суть «стихотворная
чехарда» («Б. В.» 28-Х-10), «Новому времени» (1—XI—10) не нравятся составные
рифмы; сетует на обращение поэта с русским языком академической орган русской
мысли «Синий журнал» (№ 1 — 1910). Г. Шебуев, издававший в то время «журнал для
молодых» «Весна», посвящает С. довольно длинную статью педагогического характера
– «не надо так писать, а то выйдет смешно». «Саратовской листок» (5—IV—11)
объявляет С. «выродком литературы», как и полагается в таком умном городе, как
Саратов. Зато в Керчи («Гол<ос> Крыма» 1911, № 386) думают, что Северянин в общем
недурен, хотя Петр Муринский (?) пишет гораздо лучше его.
– Но в мае 1911 года
«Аполлон» печатает статью 1умилева, где сей говорит об И. С.: «Трудно, да и не
хочется теперь судить о том, хорошо это или плохо; это ново — спасибо и за то». С
этого времени ру
* «Бирж, вед.» 29—1—10.
гательства критики принимают еще более мрачный характер - признак того, что с И.
С. начинают считаться. Пышут злобой «Бирж, ведом.» (2—VIII —11), «Новое время»
182
(6—VIII—11), «Нива» (№8, 11 — «Ежем. пр.»), «Русское слово» (5—VIII — 11) и др.
Лучший русский поэт, всемирно известный г. Е. Венский, уже чует, откуда веет ветер, и
строчит первые пародии («Бирж, ведом.», 9—VIII—11). Г. Измайлов решает
(«Нов<ости> ж<изни>» 1911, №218), что И. С.
– «рецидив декаданса» и т. д. Провинция
все так же: и похваливает и поругивает потихоньку («Варш. дн», 20-Х-11 и др.).
– В это
же время в маленькой газетке «Нижегородец», где ютились одно время эго-футуристы,
г. Ивей (И. В. Игнатьев) помещает хвалебные рецензии на И. С. («Ни- жегор.» 1911, №
78, 84). Большинство же отзывов переполнено сладостными воспоминаниями о
Поприщине, мании величия и других веселых сюжетах. Особенно почему-то
недовольны И. Северяниным в Харбине, Владивостоке, Костроме и Вятке.
– Конец
1911-го года окрашен особым воем критики, - ибо в это время вышел «манифест
эгопоэзии», что совершенно взбудоражило газетных молодчиков. Книжки же И. С.
встречают прежнее отношение — «озорство и уродство», так пишет «Голос земли» (5
—III—12), «в конец пошло», говорит аристократическая газета «Раннее утро» (10—III