Царство Проклятых
Шрифт:
— Собираешься сделать решающий выбор. То, что ты привела здесь в движение,
не может быть отменено. — Селестия появилась из противоположного конца комнаты, ее странные, освещенные звездами глаза сияли. Я должна была быть удивлена ее появлением, но я не была.
— Я даю тебе последний шанс, дитя. Уходи.
— Я не могу.
Она посмотрела на меня долгим взглядом, затем улыбнулась. Это была та, кого я видела раньше, наполовину скрытая плащом, глубоко в Кровавом Лесу. Теперь я была удивлена. Я смотрела на нее еще секунду, не в силах поверить в открывшуюся передо мной правду.
— Ты —
информацию. — А Гнев знает?
— Мы не должны тратить время на разговоры о нем. Я взываю к одолжению, дочь.
— Она подошла к Тройному Лунному Зеркалу и с любовью посмотрела на него. — Как только ты активируешь зеркало, я прошу тебя вернуть мою книгу заклинаний.
— И только?
— Нет, дитя. Она снова обратила свое внимание на меня. — Это все.
Селестия махнула мне рукой, и странное покалывание пробежало по моей коже, как будто невидимые нити были перерезаны и быстро пронеслись по моему телу.
Волна магии поднялась во мне, и я нырнула в свой источник, чуть не вскрикнув от восторга, когда пробила туннель мимо взорвавшейся стены.
Она бросила на меня понимающий взгляд и указала в сторону теней. Они оторвались от стены и встали рядом с ней.
— Когда ты получишь свои ответы, приходи и найди меня. Я буду ожидать платы
без промедления.
35
Я опустилась на пол внутри волшебного дерева и пролистала книгу заклинаний, бумага шелестела, как сухие листья, а мои пальцы дрожали. Выпала записка, которой раньше там не было. Я осторожно подняла ее и прочитала тщательно написанные строки.
Некоторые истины не дают той свободы, которую ты ищешь. Однажды узнав, ты
уже никогда не сможешь вернуться. Выбирайте с умом.
— С.
Самаэль. Гнев. Его записка была жутко похожа на предупреждение, сделанное Старухой, но для меня, несмотря ни на что, не было пути назад или движения вперед, пока я не даровала своей сестре вечный покой и мир. Я проследила за буквой «С», которой он подписал сообщение, его правду, которую я больше никогда не смогу отрицать.
Я не удивилась, что Гнев нашел украденный гримуар. В конце концов, он искал заклинание, чтобы восстановить свои проклятые крылья. Однако я была удивлена, что он оставил книгу заклинаний в покое, даже после того, как понял, что я заберу ее из его Дома Греха.
Он не понаслышке знал, как правда может ранить так же сильно, как и исцелять. Я показала ему это. Своими действиями он доказал, что не был таким злым, как считал мир. Он был клинком справедливости и рубил тех, кто был осужден без эмоций. Солдат, выполняющий приказы, руководствующийся долгом и честью.
И я не смогла сказать ему, что видела это. Видела его. Он был балансом добра и зла. Он не был ни добрым, ни злым; он просто существовал, как однажды сказал мне.
Свечи дико мерцали, отбрасывая тени по темной комнате. Старуха и Семь Сестер исчезли, оставив меня наедине с моей задачей.
Я проигнорировала давящий страх, от которого
Если все пойдет хорошо, через несколько минут я наконец узнаю, что случилось с моей сестрой.
Я сделала паузу. Тройное Лунное Зеркало могло бы показать мне моменты, предшествующие смерти моего близнеца. Или, что еще хуже, я могу стать свидетелем ее убийства из первых рук. Одно дело наткнуться на ее изуродованное тело постфактум, но наблюдать, как это происходит… Я вздрогнула.
— Будь храброй. — Я нашла заклинание, которое отметила несколько ночей назад,
и выдохнула. Это было оно. Что бы я сейчас ни увидела, я бы узнала, кто отнял жизнь у Виттории. — Прошлое, настоящее, будущее, найди. Покажи мне мое самое большое желание, скрытое глубоко в разуме вселенной.
Сначала, как и с заклинанием вызова, которое я использовал на Гневе, ничего не произошло. Я уставилась в ручное зеркальце, желая, чтобы самое большое желание моего сердца вышло на передний план моих мыслей. Я представила свою близняшку и впервые за несколько месяцев смогла представить ее кристально чисто. Я слышала ее беззаботный смех, вдыхала аромат лаванды и белого шалфея, чувствовала силу ее любви ко мне.
Связь, столь сильная, что смерть не могла ослабить ее.
В зеркале замерцал свет, за которым последовали клубящиеся темные облака. Казалось, в стекле назревает буря. Магия жужжала сквозь металл, пугая меня, но я держалась крепко, не желая отводить взгляд или ронять Тройное Лунное Зеркало теперь, когда оно у меня было.
Буря внутри него продолжалась, но теперь в нее проскользнули приглушенные голоса. Мой пульс бешено колотился. Я пожелала, чтобы шторм, закрывающий мне обзор, утих, чтобы дать мне шанс увидеть моего близнеца.
Медленно, как будто сцена была запечатлена в банке с медом и лениво прояснилась, показываясь в поле зрения, появилась комната. В укромном уголке были окна. Снаружи над туманом возвышались заснеженные горы. Потребовалось мгновение, чтобы определить, но это было похоже на камеру, где Гнев держал Антонио в плену.
Точка обзора зеркала сдвинулась еще дальше назад, позволяя видеть больше пространства.
Я моргнула, когда стало ясно видно огромное кожаное кресло. Вместе с человеком, который убил моего близнеца. Он был в середине разговора, но с кем бы он ни разговаривал, его просто не было видно. Затем я услышала другой голос. И мое сердце замерло.
— …мои ставки хороши.
Виттория. Непролитые слезы защипали мне глаза, когда я поняла, что это, должно быть, иллюзия. Антонио не разговаривал ни с кем — кто-то, вероятно, послал ему зачарованный череп. Я понятия не имела, как это звучит так близко к реальности, особенно когда мая звучала немного неправильно, но я отчаянно хотела, чтобы оно заговорило снова. Не важно, что голос был резким и грубым, как сталь, это было самое близкое, что я услышала от своего близнеца за последние месяцы.