Царство
Шрифт:
Не то чтобы Вилхелм был неформальным лидером в коллективе, но к нему прислушивались. Одного взгляда на обезображенное многочисленными рубцами лицо было достаточно, чтобы вызвать оторопь. Стоило присмотреться получше, и уже не скажешь, что такие раны можно получить на производстве, – явные следы когтей и зубов, знатоки могли различить шрамы, оставленные клинками и пулями.
Вилхелм прихрамывал на левую ногу. На правой руке он, независимо от погоды, всегда носил чёрную кожаную перчатку, будто бы стыдился протеза. Кто-нибудь из ярых приверженцев
Вилхелм и остальные логисты запустили когитатор, сдвинули столы и разложили на них распечатанные карты – чуть ли не весь континент от юга и до севера, от Фрули и до Эйдхэвена. Сначала логисты стёрли предыдущие заметки, а после ожесточённого спора нанесли новые линии, отметили ключевые точки, провели измерения. По всему выходило, что на доставку уйдёт в лучшем случае ещё день, а, значит, издержки росли. Ближе к обеду проблема сама собой не решилась, но край заблестел где-то там, на горизонте.
Другое дело, что начала побаливать голова, а там и до приступа фантомных болей недалеко. Сколько бы операций Вилхелм ни сделал, но окончательно избавиться от последствий страшных увечий так и не удалось. Война оставила незаживающие раны.
После обеда логисты отправились в отдел связи и несколько часов кряду обзванивали вокзалы и станции, через которые на завод должны были попасть те или иные запасные части.
Вчерашний день, конечно, но приходилось мириться с тем, что Стирия и рядом не стояла с иными цивилизованными планетами, не говоря уже о настоящих мирах-кузнях. Никаких глобальных информационных сетей, – в некоторых уголках планеты до сих пор телеграфом пользовались.
А часы уже вот-вот готовились пробить семь вечера по стандартному терранскому времени.
– Короче, – сказал Лукас, загибая пальцы, – маршрут Фрули – Лотар – Нюренберг – Люцен – Адуя – наш любимый город – лучший вариант. Да, дороже. Но простой на два дня гораздо хуже. Завод больше потеряет на простое, чем на перевозке. А засим я откланиваюсь, мужики. – Лукас и в самом деле поклонился. – Вам я врать не буду. Сегодня у меня свидание точно не с Богом-Машиной.
Молодой человек достал из шкафа серое пальто. Вилхелм же вновь поглядел на карты. Высказанное предложение стоило проверить. Однако взгляд снова упал на настенные часы, потом Вилхелм сверился с уже собственным ручным хроно, и по всему выходило, что времени на проверку не осталось.
– Всем удачи! До завтра! – бросил напоследок Лукас.
Ему словно крылья приделали. Только был, и вот его нет.
– Хех… молодёжь, – сказал Квинтен.
Он усмехнулся, а потом намотал седой
– Я, пожалуй, тоже пойду, – произнёс Квинтен после небольшой паузы. – Вспомнил вдруг, что меня вообще-то тоже бабка дома ждёт. А работа… в лес не убежит. Не убивайся ты так, Вилхелм.
– У тебя-то дом есть! А мне надоело ютиться на танкере. И вроде деньги есть, а не купишь ничего…
– О… если бы ты знал, какие налоги приходится платить, то не завид…
Скрипнули дверные петли. Рудолф собрался и прошмыгнул наружу, словно заправский шпион.
Квинтен ударил кулаком по столу и воскликнул:
– Что начальник, что это ничтожество… Славят Бога-Машину только на словах, ублюдки!
Квинтен обернулся к Вилхелму, взял его за плечо и выпалил:
– И ты что… теперь тоже собираешься этих уродов прикрывать? Да ладно, брось!
Вилхелм поморщился и кивнул.
– Жениться тебе надо, – произнёс Квинтен, а потом пошёл собираться. – Только не держи обиды, Вилли.
– И не собирался. Пока, Квинтен. Передавай привет госпоже Де Врис.
– Обязательно. Мы ещё помолимся за твоё здоровье, Вилли. Оно тебе ещё пригодится.
Вот так Вилхелм и остался в кабинете один на один с невыполнимым заданием. Когда-то он решал невыполнимые задания на поле боя, – вокруг гремели пушки, стонали раненые. Теперь сражения проходили под скрип грифеля и шорох вентиляторов из когитатора. Когда-то руки Вилхелма по локоть были вымазаны кровью, а теперь кое-где разве что следы чернил остались. Когда-то Вилхелм вёл за собой несколько тысяч солдат и офицеров, но а теперь не мог заставить и нескольких человек поработать сверхурочно.
Как бы то ни было, Вилхелм продолжил трудиться. В конце концов, он согласился с предложением Лукаса и стал оценивать, во сколько же обойдутся внесённые изменения.
В районе полуночи пришлось закрыть родной глаз. Вилхелм, как назло, забыл капли дома, и долго смотреть на экран когитатора было просто-напросто неприятно. Выручал имплантат, который всегда работал, как надо, – офицерам в компании Георга Хокберга всегда ставили только самое лучшее.
Чуть погодя и техника перестала спасать. В голове промелькнули мысли сходить в столовую и взять чашечку рекафа, но дальше идеи дело не пошло. Вилхелм уснул.
2
Пугающая тишина.
Так случается тогда, когда даже самое глупое существо на свете понимает, – сейчас произойдёт нечто ужасное. Замолкают птицы, звери бегут подальше, рыба уходит на дно, и только люди остаются на позициях, ждут свиста или команды устремиться на режущую, вспарывающую, пронзающую или сжигающую смерть.
– Вперёд! Вперёд! Вперёд! – кричит Вилхелм.
Он подгоняет бойцов пинками по заднице или хлопает по каске.