Цель. Процесс непрерывного совершенствования
Шрифт:
Боб кивнул.
– Всем понятно?
– спросил я.
– Нет ничего более важного, чем это. У нас нет времени на отступление или на игры в какие-то цифры для совета директоров, которые будут анализироваться в течение шести месяцев. Мы знаем, что нам нужно делать. Значит нужно сделать это.
В этот вечер я еду вдоль границы штата. Я смотрю на заходящее солнце сквозь крыши домов на противоположной стороне автомагистрали. Дорожный знак сообщает, что я в двух милях от Лесного Ущелья. Родители Джулии живут там. Я сворачиваю на эту
Ни Барнеты, ни Джулия не знают, что я приеду. Я сказал своей маме, чтобы она ничего не говорила детям. Я просто катаюсь на машине после работы и заезжаю сюда. Мне уже порядком надоела эта игра в прятки, которую устроила Джулия.
С четырех полосной автомагистрали я сворачиваю на милую асфальтированную улочку, которая пролегает между тихими домиками. Это приятное место. Дома, несомненно, дорогие и их лужайки выглядят безупречно. Улицы выровнены деревьями, которые выпустили новые листья наступившей весны. Они светятся бриллиантово-зеленым светом в лучах золотого заходящего солнца.
Я смотрю на дом посредине улицы. Это белый двухэтажный кирпичный дом. На нем ставни, у них нет петель, и они не закрываются, но это дань традиции. Здесь и выросла Джулия.
Я паркую автомобиль возле тротуара перед входом. Я смотрю за ворота и вижу, что Аккорд Джулии стоит возле гаража.
До того, как я дохожу до двери, она открывается. На сцене появляется Ада Барнет. Я вижу, что ее рука тянется вниз и закрывает дверь на цепочку, как только я приближаюсь.
– Привет, - говорю я.
– Я сказала тебе, что она не хочет с тобой говорить, - говорит Ада.
– Спроси у нее, пожалуйста. Она все-таки моя жена.
– Если ты хочешь говорить с Джулией, ты можешь сделать это через ее адвоката.
Она начинает закрывать дверь.
– Ада, я не уеду, пока не поговорю с твоей дочерью.
– Если ты не уберешься, я вызову полицию, чтобы они убрали тебя с частных владений.
– Тогда я подожду в моей машине. Улица ведь вам не принадлежит?
Дверь закрывается. Я пересекаю лужайку и сажусь в машину. Я сижу и рассматриваю дом. Почти сразу же, я замечаю, что занавески на одном из окон зашевелились. После почти сорока пяти минут солнце уже почти заходит, и я серьезно начинаю задумываться, сколько мне нужно будет еще просидеть, пока дверь опять откроется.
Джулия выходит. Она одета в джинсы, кроссовки и свитер. В джинсах и кроссовках она выглядит моложе. Это напоминает мне встречу подростков, когда ее родители не одобряют ее парня. Она проходит вдоль газонов и подходит к машине. Когда она в трех метрах, она останавливается, как будто она подошла слишком близко, где я могу схватить ее и увезти в свой шалаш где-то в пустыне. Мы смотрим друг на друга. Я засовываю руки в карманы.
Чтобы сделать шаг навстречу, я говорю.
– Ну… как твои дела?
– Если по правде неважно. А как у тебя?
– Беспокоился о тебе.
Она отводит взгляд.
– Давай проедем, - говорю я.
– Нет, я не могу.
– Как на счет прогулки пешком?
– Алекс, только скажи, чего ты хочешь?
– говорит она.
– Я хочу знать, что ты здесь делаешь!
– Потому, что я не знаю, хочу ли я быть твоей женой или нет. Разве не понятно?
– Хорошо, давай поговорим об этом.
Она ничего не отвечает.
– Давай пройдемся - только один раз вокруг квартала. Если ты не хочешь, чтобы соседи начали придумывать сплетни.
Джулия смотрит по сторонам и понимает, что мы представляем зрелище. Сопротивляясь, она подходит ко мне. Я предлагаю ей свою руку. Она не берет ее, но мы поворачиваемся друг к другу, и прогуливаемся вдоль аллеи. Я машу рукой дому Барнетов и вижу волнение занавесок. Я с Джулией прохожу сто метров прежде, чем мы начинаем говорить. Я начинаю:
– Знаешь, я сожалею, что случилось на выходных. Но что я еще мог сделать, Дэйви ждал меня…
– Это не потому, что ты ушел в поход с Дэйви. Это было последней каплей. Я не смогла больше выдерживать это. Мне нужно было уйти.
– Джулия, почему ты даже не сказала мне, где ты находишься?
– Послушай, я ушла от тебя потому, что хотела побыть одна.
В нерешительности я спрашиваю:
– Значит… ты хочешь развода?
– Я еще не знаю.
– А когда узнаешь?
– Эл, у меня последнее время все перемешалось, я не знаю что делать. Я не могу ничего решить. Моя мать говорит одно. Отец говорит что-то другое. Друзья - третье. Все за исключением меня знают, что я должна делать.
– Ты ушла, чтобы побыть наедине и принять решение, которое повлияет и на нас и на наших детей. И ты слушаешь всех, кроме троих людей, чьи жизни могут круто измениться, если ты не вернешься.
– Это что-то что я должна обдумать самостоятельно без давления вас троих.
– Все, что я тебе предлагаю, поговорить о том, что тебя беспокоит.
Она вздыхает рассерженно
– Эл, мы уже говорили об этом миллион раз!
– Скажи, у тебя роман?
Джулия остановилась. Мы дошли до угла.
– Я уже слишком далеко от тебя, - сказала она холодно.
Я остановился на мгновение, когда она повернула свою голову в сторону дома родителей. Я взял ее за руку.
– Скажи, да или нет.
– Конечно же, нет!
– закричала она.
– Неужели ты думаешь, что я оставалась бы у родителей, если бы у меня был роман.
Мужчина, проходивший мимо с собакой, остановился и уставился на нас. Джулия и я шагнули за ним в натянутой тишине.
– Я просто хотел знать…, - прошептал я, - и все.
– Если ты думаешь, что я оставила своих детей только для того, чтобы пофлиртовать с каким-то случайным знакомым, ты совершенно меня не знаешь.
Я почувствовал, как будто она шлепнула меня по лицу.