Целуй меня немедленно!
Шрифт:
Я аж головой тряхнула, чтобы вытрясти из нее эту неожиданную ерунду. Прогулку ей романтическую со светлым захотелось, ага. Одна вон уже прогулялась, теперь всем континентом не знаем, куда спрятаться от последствий.
– Все в порядке? – спросил Аксель, как назло внимательно за мной наблюдавший.
– Да, – раздраженно ответила я и прибавила шагу. – Не хочу опять ночевать на дереве.
Светлый промолчал, но тоже зашагал бодрее. Некоторое время мы шли молча, но я буквально кожей ощущала на себе взгляд парня, а потому решила занять его разговором.
– Как мы найдем храм? – спросила я.
– Войдем в главные ворота и прогуляемся до центра.
– Оптимистично… – я посмотрела на солнце, упорно сползавшее к горизонту.
– Успеем, не переживай, – спокойно произнес Аксель.
Собственно, спорить с очевидным было сложно – неожиданно тракт пошел вниз, и нам открылся вид на город. Красивый, кстати. Разлинованные под прямым углом улицы, белокаменные строения, симпатичные башенки. Позолоченный купол храма тускло блестел почти в центре.
– Видишь, куда нам? – уточнила я на всякий случай.
Светлый медленно кивнул, вглядываясь в город. Такой решительный, такой отважный благородный паладин. Казалось, мы замерли, и Туманные чащи замерли вокруг нас. Никто не дышит. Никто не двигается. Только смотрят и принимают решение. Мы будем искать способ их уничтожить, а они уже знают способ уничтожить нас.
– Идем, – уверенно произнес Аксель и взял меня за руку. – Не бойся. Я не позволю причинить тебе вред.
Все ехидные шутки мира застряли у меня в глотке – такой серьезный был взгляд синих глаз. Я медленно кивнула, и мы зашагали к городу.
И почему-то пальцы наши переплелись. Клянусь, они жили своей собственной, отдельной от нас жизнью.
63
Если бы мы шагали к порталу, гудение от которого эхом гуляло по пустым, подозрительно чистым улицам, наш путь был бы проще и быстрее – шли бы себе по прямой и шли.
Но нам нужно было добраться до этого злосчастного золотого купола, а потому приходилось двигаться «лесенкой». Вперед, направо, вперед, направо… Чем глубже мы входили в белокаменный мертвый город, тем теснее я прижималась к Акселю. Беллариум меня пугал. И пугал не просто своими пустыми, идеально чистыми улицами со следами чьих-то весьма впечатляющих когтей на камнях. Пугал жуткой участью темных магов, попавших в руки местного правосудия.
– Ты как? – тихо спросил Аксель, замерев перед очередным поворотом.
– Нормально, – мрачно ответила я.
– А выглядишь, как будто не очень, – констатировал светлый, осторожно заглядывая за угол.
– Просто геройство – не моя стезя, – честно ответила я.
– Почему? – удивился парень.
– Ты – паладин, тебе не понять…
– Ну ты попробуй, – медленно доставая меч из ножен, предложил Аксель.
– Мне бы бежать и прятаться, выживать любой ценой. А тут я прям поперек собственных инстинктов лезу в демоново пекло…
– Зато лезешь в очень приятной компании, – усмехнулся
– Ой ли, – скривилась в ответ.
– Ну да. Вот смотри: ты, я и это уникальное чудовище.
Я чуть не взвизгнула «кто?!», но с усилием взяла себя в руки. Аксель кивнул за угол дома, и я очень медленно и очень осторожно заглянула за поворот. При этом светлый страховал, поддерживая меня своей широкой, горячей ладонью за талию. В принципе, я и чудовище-то не сразу рассмотрела – все мысли как-то разбежались от этого незамысловатого жеста. А когда увидела, то чуть не плюхнулась на пятую точку от эмоций.
Прямо на входе в храм возлежал чешуйчатый лев с огромными такими кожистыми крыльями.
– Значит, план такой: я буду его отвлекать, а ты прокрадешься внутрь. Там в глубине галереи памяти есть малоприметная дверца…
– Погоди-погоди, я не собираюсь рыться в светлом храме без тебя!
– Боюсь, у нас не особенно много вариантов – эта мантикора едва ли согласится освободить проход.
– Я могу проклясть ее, и она ослепнет, – легкомысленно отмахнулась в ответ.
– Это вряд ли, – усмехнулся парень, – у нее чешуя, как тысячи тысяч амулетов.
Я снова выглянула из-за угла, чтобы рассмотреть противника получше. С сожалением пришлось признать, что Аксель прав – фонило от чудовища знатно.
– Значит, за этой дверцей… – продолжил Аксель, но я его раздраженно перебила:
– Прекрати. Мы или войдем вдвоем, или… – я сбилась, не продумав фразу до конца.
– Или?
– Без «или», я передумала.
– Это нерационально, Гвендолин, – нахмурился Аксель.
– А мне плевать, – честно ответила я. – Я не собираюсь тут помирать, и уж тем более не собираюсь твоей матушке рассказывать, что за пакость тебя съела. Мы пойдем вдвоем и пройдем вдвоем. Оба или никто.
Аксель помолчал, взвешивая мои слова:
– Хорошо, пусть так. Но перед тем, как сунемся в пасть льву, я должен сказать тебе один страшный секрет.
– Давай не надо? – предложила я.
– Почему это? – удивился светлый.
– Ничего хорошего ты мне точно не скажешь, мы поругаемся, а нам еще мир спасать.
– Поругаемся – однозначно, – согласился Аксель, – но сначала спасем мир.
Я открыла рот, чтобы возразить, что сейчас вообще не лучшее время для секретов, тем более страшных, как парень выдал:
– Я не собираюсь разрывать помолвку, Венди. С самого начала не собирался.
Чмокнул меня в нос и шагнул за угол. Я так и осталась стоять с открытым ртом пару секунд. В чувство меня привело предвкушающее урчание мантикоры, заметившей добычу.
Э, нет, подружка, конкретно этого светлого калечить буду я!
64
Наверное, эта мантикора была самочка. Ну просто потому что она не нападала на Акселя, а стояла и облизывалась. И позировала еще так немного, мол, смотри, какая я красотка! С этой стороны крылья, в тут ядовитое жало, а шерсть с колючками вообще прелесть. Подойди поближе, дорогой, пощупай!