Цена памяти
Шрифт:
Его дыхание становится отрывистым, и Гермиона вжимается лицом в его шею, считая удары сердца, чтобы вновь не поддаться панике.
— Столько времени… — шепчет она, но он быстро прерывает её.
— Да.
— Столько времени прошло, и она могла просто появиться здесь…
— …Да…
— …И мы даже не подумали об этом…
— Грейнджер, — вырывается болезненно, вымученно, с надрывом, который провоцирует тяжесть в груди.
— Почти два месяца, Драко. Почти два месяца… — она пытается выплеснуть всё, что закручивается
Его пальцы, зарывшиеся в её волосы, сжимаются и дёргают. Он не пытается причинить боль — лишь остановить поток.
— Гермиона!
Она вздрагивает, когда он резко окрикивает её, и поднимает лицо, поддавшись его руке. Драко заглядывает ей в глаза; ресницы слегка трепещут, зрачки расширены, радужка помутнела.
Гермиона шмыгает носом. Не потому что сдерживает слёзы — на самом деле, ей даже не хочется плакать. Только кричать. Орать что есть мочи.
— Мы облажались.
— Да, мы…
— Мы серьёзно облажались. Но ничего не произошло.
— Ничего? — эхом откликается она. Её мысли бегут вперёд слов, и голова пухнет от тревоги, страха, злости, стыда…
— Чёртово везение, — его губы изгибаются, голос срывается на шипение. — Она тебя не заметила. Она не знает, что ты была здесь. Она ничего не подозревает.
— Но что, если бы она… — вздрогнув, Гермиона мотает головой и, отстранившись, восклицает: — Это было невероятно беспечно с нашей стороны! Как вообще… — она запинается, не справившись с чувствами. — Как вообще мы могли не подумать об этом?
— Мы ошиблись.
— Я допускаю слишком много ошибок последнее время! — ощетинивается Гермиона.
— Но пока это сходит тебе — нам обоим — с рук. — Драко вздыхает. Перемещает руку по её спине в поглаживающем жесте, будто стараясь изгнать напряжение. Снова вздыхает. — Мы всё исправим.
— Но нам нельзя больше встречаться здесь.
— Да, надо найти другое место.
Найти.
Обнаружить, исследовать, придумать, вспомнить…
Всё вдруг сжимается в точку, и идея быстро врывается в сознание Гермионы. Она замирает и наконец чувствует, как тревожащие эмоции слегка меркнут по сравнению с удовлетворением от очередной решённой задачи. Этого недостаточно, чтобы позабыть неудачи, но хватает, чтобы отвлечься.
Её глаза озаряются светом, когда она поглядывает на Драко и медленно говорит:
— Я, кажется, знаю одно место.
***
Тиски сжимают голову, глотку, грудную клетку; все внутренности сплющиваются под давлением, и глазные яблоки обжигает резкой болью, когда воронка аппарации закручивает Гермиону и Драко и переносит прочь из Паучьего тупика.
Покачиваясь, Гермиона ещё несколько мгновений держится за него, а затем выпускает руку, в которую вцепилась, пожалуй, слишком сильно.
Она вздыхает, пытается оглянуться, но, поняв, что вокруг не различить даже очертаний
В облаке Люмоса Малфой выглядит так, словно его вот-вот стошнит.
Сморщив нос, он тянется к своей палочке, но Гермиона перехватывает его руку и сжимает предплечье. Жест должен получиться ободряющим, но выходит скорее испуганным.
Малфой замирает.
— Я сейчас… Мне нужно найти выключатель, — бормочет Гермиона себе под нос и, вновь отпустив Драко, движется к стене, освещая ту палочкой, пока не находит прямоугольник с переключателем. Она щёлкает, и механический жёлтый свет заливает обшарпанную комнату.
Драко вздрагивает и настороженно оглядывается.
Квартира крошечная и выглядит так, как будто не видела ремонта уже полвека. Мебель в комнате — диван, стол и два стула — потёртая и убогая. Окна выходят во внутренний двор, и в темноте можно различить лишь кирпичную кладку соседнего дома.
— Очаровательно, — вдруг ворчит Малфой, склоняясь над диваном, и брезгливое выражение застывает на его лице. — Думал, что хуже дома Снейпа ничего не может быть. Но эта дыра…
Он качает головой, поджав губы, и бросает вопрошающий взгляд на Гермиону. Она неловко передёргивает плечами в ответ.
— Это тайное убежище Ордена.
Булькающий смешок вырывается из горла Малфоя, но он молчит в ожидании продолжения. Гермиона вздыхает.
— Оно для Гарри. Если всё пойдёт не так, он должен будет спрятаться здесь.
Брови Малфоя взмывают вверх, и он разворачивается к Гермионе всем телом. Изумление освежает лицо, осунувшееся от пережитых волнений.
— И мы можем вот так просто проникнуть сюда? Ты уверена, что никто другой не заявится в любой момент?
Шумно сглотнув, Гермиона качает головой.
— Нет, всё не так, и… — она заминается и прочищает горло. — Об этой квартире знаем только Кингсли, Гарри, Рон и я. Кингсли организовал всё после того, как мы узнали про портрет… и про Гарри. Вообще-то, нам, — она слегка краснеет, — запрещено приходить сюда.
Он моргает и, склонив голову к плечу, проходится по Гермионе снизу вверх оценивающим взглядом.
— Нарушаешь ещё больше правил, Гермиона?
Это не издёвка — лишь небольшое поддразнивание. Но она всё равно крепко стискивает челюсти.
— Это лучшее решение, которое у нас есть. Нам нужно безопасное место — это оно.
В подтверждение своих слов она широко взмахивает рукой.
— Если ты так говоришь, — легко соглашается он, и Гермиона всё же расслабляется.
Вновь осматривая пространство, она произносит несколько простых заклинаний, чтобы стряхнуть пыль с поверхностей и навести хоть какое-то подобие порядка. Краем глаза Гермиона замечает, как Драко трижды произносит очищающее над диваном, прежде чем сесть, и это веселит её настолько, что она еле проглатывает глупое — явно нервное — хихиканье.