Цена жизни. Книга 2
Шрифт:
Разумеется, я прав. И мне отчего-то кажется, что сам фон Херварт прекрасно понимал, к какому результату приведёт освобождение от церковных выплат. Вполне возможно, что идея как раз и состояла в том, чтобы впоследствии отобрать у меня эту льготу, мотивируя это общественным возмущением.
— Было бы гораздо разумнее ограничиться мелкими льготами, которые не будут бросаться в глаза, — предложил я. — Например, нас интересует право закупки янтаря в определённом объёме и беспошлинный его вывоз. Я хотел бы получить также право беспрепятственного рыболовства в
— В принципе, всё это возможно, — после некоторого раздумья сказал епископ. — Хорошо, баронство Раппин получит эти права на десять лет.
А ведь кое-что из запрошенного в компетенцию епископа Дерптского совершенно не входит. В частности, торговля янтарём полностью контролируется архиепископом Рижским. Но при этом епископ без раздумий раздаёт обещания за монсеньора, и это наводит на разные мысли. Например, о том, что разговор со мной планировался, и архиепископ выдал фон Херварту серьёзные полномочия для торговли. Похоже, попы здорово всполошились от перспективы войны на ливонских землях.
— Я предпочёл бы немного расширить эту договорённость, ваше преосвященство, — вкрадчиво сказал я. — Например, пусть эти права будут даны на тридцать лет с возможностью продления, а взамен я готов выплачивать церкви двенадцать процентов вместо обычной десятины.
— Четырнадцать, — фон Херварт заинтересованно посмотрел на меня.
— Тринадцать, и мы договорились, — отрезал я.
— Вы умеете убеждать, барон, — с удовлетворением заметил он.
— Лучше всего будет сделать это непубличным указом архиепископа Рижского, — предложил я, и епископ согласно кивнул. — И ещё в дополнение к подписи монсеньора я хотел бы получить и ваше письменное согласие.
— То есть от человека уходящего папы, и от человека будущего папы? — понимающе усмехнулся фон Херварт. — А вы предусмотрительны, барон.
— Мне также кажется, ваше преосвященство, что настало время поговорить и о более глобальных вещах. Не пора ли начать понемногу приводить к норме отношения Ливонии и княжества? Те неприятные события в Пскове случились почти тысячу лет назад. Я понимаю, что сразу убрать всё накопившееся невозможно, но почему бы не начать с малого? Не стоит пока трогать разного рода идеологические ограничения, чтобы не тревожить непримиримых, а вот торговые препоны можно и начинать понемногу убирать. Выгоду от этого все мы получим большую и сразу, а в глаза такие послабления особенно бросаться не будут — разумеется, если снимать ограничения постепенно. Дополнительно замечу, что и князю Яромиру в этом случае гораздо проще будет отказаться от конфронтации.
— Допускаю, что это действительно назрело, — задумчиво сказал епископ. — Разумеется, я не вправе говорить что-то определённое до того, как посоветуюсь с монсеньором.
— Я бы предложил такой вариант, ваше преосвященство: пусть наши специалисты встретятся с вашими — например, у
— Неплохое предложение, — кивнул фон Херварт. — Так и сделаем. Но в дополнение мы всё же хотели бы получить от князя Яромира письменное обязательство о ненападении.
— Не вижу препятствий, — улыбнулся ему я.
* * *
Лена кивнула равнодушно взглянувшему на неё охраннику и прошла на территорию. Асфальтированная дорожка вильнула, уходя к Дому собраний, а Лена привычно свернула на тщательно расчищенную тропинку, уводящую влево. Через пять минут ходьбы по тихому зимнему лесу тропинка привела её к особняку Матери — довольно причудливому, но выглядящему в этом заснеженном лесу на удивление гармоничным.
Замка в двери не было, так что стучаться Лена не стала — да особой нужды в этом и не было. Алина её почувствовала уже давно — собственно, в тот самый момент, когда она только подошла к воротам. Даже самое ничтожное событие в поместье не могло произойти незамеченным для Матери рода, а уж посещение поместья чужаком в категорию ничтожных событий никак не попадало.
Алина выглянула из двери гостиной и приветливо ей махнула.
— Лена, здравствуй!
— Привет, Лин, — отозвалась Лена, аккуратно расправляя на вешалке песцовую шубку. — Занята?
— Уже нет, — махнула рукой Алина. — Всё равно день потерян. Ко мне сегодня неожиданно приехал этот ваш кутюрье, полдня меня мучил. А кстати, почему он так быстро приехал?
— Получилось продвинуть тебя вперёд, — объяснила Лена. — Там одна из заказчиц отказалась, вот я и поставила тебя вместо неё.
— А почему отказалась? — с любопытством спросила Алина.
— Не знаю, она не сказала, — пожала плечами Лена. — Скорее всего, не сумела объяснить мужу, что за такое платье это совсем недорого.
— Ну да, ну да, — засмеялась Алина. — Некоторые мужчины настолько тупые, что им невозможно объяснить даже самые элементарные вещи. Знаешь, я всё никак не могу привыкнуть к мысли о том, что ты открыла модный дом. В моей голове это с тобой как-то совсем не вяжется.
— Я что, плохо одеваюсь? — с обидой спросила Лена.
— Нет, одеваешься ты хорошо и со вкусом, но для меня ты всё равно никак не ассоциируешься с модным домом. Вот если бы ты открыла магазин оружия, то я бы совсем не удивилась.
— Почему-то никто, кроме тебя, не находит в этом ничего странного, — недовольно заметила Лена.
— И это тоже удивительно, — согласно кивнула Алина. — Тебя и в самом деле все считают обычной блондинкой, у которой на уме только тряпки. Поразительно, насколько хорошо у тебя получается дурить людей, причём это выходит у тебя само собой, без малейшего усилия. В точности, как у Кеннера, прямо узнаю его стиль. А кстати, куда он исчез?
— Извини, Лина, — развела руками Лена.
— Не хочешь обсуждать мужа?