Церера
Шрифт:
Мое сердце упало.
— А…, а рейнджеры, которые были со мной в медотсеке? Могу ли я пройти к ним?
— Техник-сержант Эйке уже выписана и, вероятно, тоже на дебрифинге, — ответил офицер. — Что касается медика-лейтенанта Капелла, она все еще находится под наблюдением врачей, но ее состояние стабильно.
Я кивнула, чувствуя облегчение от этих новостей, но все еще ощущая себя потерянной.
— Если хотите, я могу проводить вас в комнату ожидания рядом с залом для брифингов, — предложил офицер, заметив мое замешательство. — Там вы сможете дождаться свою команду.
— Да,
Пока мы шли по коридорам «Сириуса», я не могла не восхищаться размерами и сложностью корабля. Каждый его уголок, казалось, пульсировал жизнью и энергией.
— Вот мы и пришли, — сказал офицер, остановившись у двери. — Располагайтесь. Если что-то понадобится, просто обратитесь к бортовому компьютеру.
Я поблагодарила его и вошла в комнату. Здесь было тихо и спокойно, с удобными креслами и большим обзорным экраном, показывающим космос за бортом корабля. Я села, глядя на бескрайние звезды, и стала ждать, надеясь скоро увидеть знакомые лица и узнать, чем закончилась опасная миссия.
Глава 32 и интерлюдия "Цена ошибки"
Я сидела в комнате ожидания, нервно теребя край своей одежды. Время тянулось мучительно медленно. Я пыталась отвлечься, рассматривая звезды за иллюминатором, но мысли постоянно возвращались к друзьям. Как они? Все ли в порядке?
Внезапно дверь с шипением открылась. Я вскочила на ноги, сердце забилось быстрее.
Первым вошел Марк. Его лицо было усталым и напряженным, под глазами залегли темные круги. За ним следовали остальные: Август, Терри, Ник… Я быстро пересчитала их. Большинство было здесь, но некоторых не хватало. В их глазах читалась глубокая скорбь и печаль, а по телам скользили острые фиолетовые искры тяжёлых эмоций.
— Марк! — я бросилась к брату, но остановилась, заметив его мрачный взгляд.
Шок от тяжести потерь ясно читался на его лице. В брате смешивались усталость и тревога за судьбу раненых товарищей, а чувства были совсем тусклыми. При этом я заметила алые искры боли. Мои глаза оббежали его такую знакомую фигуру, и моё сердце похолодело: правый рукав был завязан узлом.
— Юлия, — он слабо улыбнулся, но улыбка не коснулась его глаз. — Рад видеть тебя в порядке.
В его голосе слышалось облегчение, смешанное с напряжением.
Я оглядела остальных. Все они выглядели измотанными, некоторые были перебинтованы. Атмосфера была тяжелой, совсем не похожей на обычное послебоевое возбуждение.
Август стоял, опустив голову, на него давило сильное чувство вины за то, что не смогли спасти всех. Терри сжимал кулаки, в его глазах горел алый гнев. Ник, несмотря на усталость, держался прямо, в его взгляде читалась бирюзовая решимость продолжать работу и гордость за выполненную миссию.
Несмотря на тяжесть момента, в их глазах я видела тёплое золотое сопереживание друг к другу и ко мне. Было ясно, что их объединяет не только общая потеря, но и чувство долга, понимание необходимости продолжать свою работу, несмотря
— А где… — осторожно спросила я, уже догадываясь, что ответ мне не понравится.
Август сделал шаг вперед. Ему тоже сильно досталось в бою, пол лица ему закрывали бинты, даже левый глаз прятался под повязкой.
— Питер и Ким в тяжёлом состоянии в медблоке. И Влад… он… он вытащил Питера и Марка, но сам не вернулся, — его голос был тихим и хриплым.
Я почувствовала, как земля уходит из-под ног.
Марк положил руку мне на плечо.
— Миссия была успешной, но цена оказалась высокой. Это часть нашей службы, Юлия.
— Это был поганый бой, — внезапно высказался обычно спокойный Терри, сжав кулаки. — Те выродки с корабля, у них были заложники!
В комнате повисла тяжелая тишина. Я смотрела на лица рейнджеров, видя в них отражение собственной боли и шока.
— Я искренне соболезную этой потере, — мой голос дрогнул и прервался.
— Но мы победили, — тихо сказал Ник.
— Теперь закроется много дел по пропавшим без вести, — жёстко сказала Кира. — Нельзя дать этим мерзавцам соскочить.
Я кивнула, чувствуя, как к горлу подступает ком. Победа, но какой ценой?
— Что теперь? — спросила я, глядя на Марка.
Он глубоко вздохнул.
— Теперь мы чтим память павших и продолжаем их дело. У нас еще много работы.
Рейнджеры молча кивнули. В их глазах, несмотря на усталость и горе, я видела решимость. Они потеряли друга, но не сломались. И я поняла, что это и есть настоящая сила — способность идти вперед, несмотря ни на что. Их объединяла общая потеря и общая цель, они были готовы встретить будущее, каким бы трудным оно ни было.
— Я в медблок, — Кира решила уйти первой. — Проверю как там Питер и Хэл. Держись, стажёр, — она похлопала меня по плечу. — Мы с тобой ещё не прощаемся.
Остальные тоже потянулись за ней, мы с Марком и Августом остались втроём.
Я закусила губу, это было грубо с моей стороны начинать этот разговор, но у меня тоже есть обязательства.
— Марк, мне нужна помощь. Я… я запуталась, какой сейчас день. Мне надо дать знать на Цереру, что я не пропала невесть куда.
— А вот кстати, об этом, — хмуро сказал брат.
Марк и Август обменялись взглядами, и Марк, тяжело вздохнув, повернулся ко мне:
— Юлия, нам нужно поговорить о твоем ближайшем будущем, — начал он осторожно. — Ты была непосредственным участником серьезной операции, и есть определенные процедуры, которые мы должны соблюдать.
Август продолжил:
— Тебе придется задержаться здесь на некоторое время. Нам нужны твои показания о произошедшем, также ты должна пройти дебрифинг, медицинское и психологическое обследование.
Я почувствовала, как внутри все сжалось.
— Но… моя работа на Церере…
Марк мягко положил руку мне на плечо:
— Я понимаю, сестренка. Но это необходимо. К тому же, пока идет расследование, твои передвижения будут ограничены.
— Однако, — вмешался Август, заметив мое расстроенное лицо, — мы можем организовать для тебя связь с куратором. Ты можешь сообщить им, что с тобой все в порядке, но задерживаешься по важным причинам.