Чары любви
Шрифт:
До самого обеда, изысканного, великолепно сервированного и тянувшегося целую вечность, лорд Тьюксбери был предупредительным хозяином, а сейчас все мужчины, включая и Стивена, уединились в кабинете со своим драгоценным бренди и секретными разговорами, не предназначенными для женских ушей. Фиби, дожидаясь окончания званого вечера, мучилась от злобного, неусыпного надзора Хильдегард и бесплодных попыток завести светскую беседу. Чарити, вертевшаяся поблизости, явно скучала, как и Фиби: ее мысли были заняты Юстасом Элвудом, также принимавшим участие в мужском собрании. Когда молодая особа рядом
Пройдя по мощенной булыжником дорожке, обсаженной роскошными пальмами, Фиби увидела двух пожилых дам, сидевших рядом на каменной скамье, втиснутой между огромной мраморной скульптурой, изображавшей птицу в полете, и кустом роз. Фиби подумала, что ей удастся пройти незамеченной, но одна из дам помахала ей рукой. С единственным желанием вырваться на волю, Фиби неохотно подошла и села на скамейку, ожидая, что произойдет дальше.
Леди Остлин, как она назвала себя, обладала мощной грудью, на которую можно было рискнуть поставить небольшой чайный сервиз. Она откусила кусочек пирога с ягодами и некоторое время изучающе смотрела на Фиби, а затем, кивнув своей сестре, леди Типлер, положила руку в желтой перчатке на руку Фиби.
– Мисс Рафферти, до нас дошли слухи, что вы ищете мужа. Хотя леди Гудлифф доводится вам тетей, я подозреваю, что она больше озабочена помолвкой Чарити, чем вашей судьбой. Мы с сестрой чувствуем себя обязанными помочь вам, вы ведь иностранка и нуждаетесь в поддержке.
– Да, иностранка, – подтвердила леди Типлер, тонкая, как тростинка, женщина с птичьими чертами лица и соответствующим им высоким чирикающим голосом.
– Вам очень повезло, – добавила леди Остлин. – Сегодня вечером здесь такое разнообразное общество, и все джентльмены великолепны.
И именно в это мгновение появился сэр Леммер с небольшой тарелочкой в руках; очевидно, ненавистное Фиби послеобеденное закрытое заседание мужского клуба закончилось.
– Добрый вечер, дамы. Должен сказать, леди Остлин, сегодня вы просто прелестны. А ваше очарование, леди Типлер, вызывает зависть у молодых девушек. Я подумал, что вам было бы приятно отведать чего-нибудь вкусного. – Он предложил им пирожные, которые обе леди приняли с радостными улыбками одобрения, явно упиваясь расточаемой Леммером лестью. – Очень приятно вновь встретиться с вами, мисс Рафферти. – Когда он обратился к Фиби, она постаралась придать своему лицу вежливое выражение. – Не хотите ли выпить со мной что-нибудь до начала концерта?
– Прошу прощения, сэр, но мы вели весьма увлекательный разговор. Во всяком случае, благодарю вас.
– Тогда увидимся позже. – Заложив одну руку за спину и прижав другую к талии, Леммер слегка склонил голову набок и отвесил поклон.
– Обратите внимание на этого молодого человека, дорогая, – спустя не более двух секунд после ухода Леммера сказала леди Остлин, похлопав Фиби по колену. – Сэр Леммер – это крупный выигрыш, будьте уверены. И если мой инстинкт меня не обманывает, а
– Вполне определенные, – согласилась леди Типлер, качнув головой сверху вниз.
Фиби не стала опровергать мнения леди Остлин; сестрам, очевидно, нравился красивый и щеголеватый сэр Леммер. «Ну и пусть сами выходят за него замуж», – решила Фиби и принялась изучать своих собеседниц. Леди Типлер, по-видимому, не могла связать двух слов, и все ее мысли принадлежали ее сестре. «Странная пара», – подумала Фиби, однако ей хотелось кое-что разузнать, а сестры, казалось, были расположены к разговору.
– Кто-то упоминал, что здесь, возможно, присутствует и лорд Бэдрик. Я слышала, он неотразимо красив. – Фиби обратилась к леди Типлер, просто чтобы проверить, способна ли эта женщина ответить.
– Он не позволит себе этого. – Леди Остлин раз десять поохала, потом вытащила из-за пазухи белый кружевной платочек, обильно надушенный фиалковой водой, и протерла им брови. – Избегайте его, и не важно почему. Лорд Бэдрик опасный человек.
Боже правый, здесь все было настолько примитивно, что Фиби с трудом устояла против желания закатить глаза и предложить женщине немножко своих мозгов. Но она только вежливо улыбнулась:
– Не может быть, чтобы один человек вобрал в себя все дурные качества.
– Его дед убил молодую девушку, и после этого все пошло прахом. Если мне не изменяет память, смерть по меньшей мере шести жен на совести мужчин рода Бэдриков. Это ужасно. А что до молодого герцога, то он убил своих жен собственными руками. Это чудовище в полнолуние стоит голым в лунном свете и молится духам ночи.
– Чудовище, – подтвердила леди Типлер, на этот раз тоже кивнув головой.
– А еще он подбирает маленьких мальчиков, – продолжила леди Остлин, – преимущественно темноволосых, отрезает у них пальцы ног и развешивает на деревьях в своем поместье. И все это для того, чтобы отвадить от своих владений цыган, это надоедливое племя, хотя мог бы просто повесить какой-нибудь знак.
– Знак, – эхом отозвалась леди Типлер.
Фиби сидела, не шевелясь, ошарашенная этими обвинениями, становившимися все абсурднее с каждым произнесенным словом. Эти две женщины разделяли взгляды Хильдегард, их заблуждения были им дороже, чем правда. У Фиби вдруг запульсировало в голове, пальцы стали непроизвольно сжиматься и разжиматься, она испугалась того, что может произойти, если она останется сидеть и слушать эту нелепую и злобную ложь, однако не могла просто встать и уйти.
– Вы были свидетельницей этих событий и поступков? – обратилась Фиби к леди Остлин, прямой, как дворцовая колонна.
– Конечно, нет.
– Значит, ваш муж видел все своими глазами и подробно рассказал вам? – Фиби резко повернулась к леди Типлер.
– Он видел, сестра?
– Конечно, нет, – ответила леди Остлин.
– Я все поняла. – Фиби хотелось вытрясти из этих женщин их тупость, разрушить предубеждения, засевшие в их мозгу прочнее, чем пчелы в банке с медом, но она глубоко вздохнула, стараясь обуздать гнев, и забарабанила пальцами. – Вы как-то связаны с лордом Бэдриком и вычитали все это в его семейной хронике.