Час до конца сентября
Шрифт:
После большой тарелки пельменей, самыми вкусными, потому что сама лепила, да с бульоном, укропом и сметаной, Танюшка даже чай не допила, осторожно слезла с кастрюльки, потом со стула, вежливо пискнула «спасибо», засыпая на ходу.
Сытые и отмытые, девочки улеглись под одеяло, и только Ира подумала спеть колыбельную ребенку, как услышала мерное сопение. Устала малышка, столько дел, столько открытий за небольшое время получилось совершить.
[1] «Песня друзей». 1969. Музыка - Г. Гладков, слова - Ю. Энтин.
– Июнь-
(8 июня, пятница, +16)
– Ох, бабоньки, Решадка наш инвалида какого-то привез вчера, без ноги по колено, кривой на один глаз. Сам в шрамах, так себе под стать дружка притащил!
– причмокивая от свежести новости, Фирюза еще не присела на лавку, как принялась делиться.
– Две сумки у мужика да костыли, вот и все богатство нажил. С утра уже с Марией вчетвером в райцентр упылили, Леху тоже видела, как к ней в машину садился. Машка за ними лично заехала!
– А что за мужик-то?
– навострила уши Людмила, не уступающая своей подружке, Фирюзе, в распространении сплетен, Наткина свекровь к тому же.
– Вчера спросила у Наили, так она же ничего не скажет, нос воротит, не ровня мы ей, вон, с рыжей, городской, все вась-вась, и на Каравоне их вместе видала. Все под ручку, смеются, будто и нравится им вместе гулять, у обеих рот не закрывается.
– Быть не может, чтоб с нашей Наилей кто близко сошелся, это ж после смерти дочки ее сколько лет прошло, все траур носила. А намедни ее видала, в ярком шарфике идет, и губы намазала. Это ж, если Решадка у нее с восемьдесят второго года, как раз Брежнев помер, помню. Энже, значится, она в восемьдесят шестом родила. Или пятом… - Люда задумчиво пожевала губами, подсчитывая.
– Не упомню.
– И диагноз придумали «менингит», чтоб скрыть, что это Марат дочке подзатыльник дал, вот она и треснулась об угол, да и померла, много ль надо ребенку трех лет. Вот и запил потом мужик, страшное дело - своего ребеночка убить!
– Да, быстро сгорел Марат, а какой мужик был! На баяне играл, заслушаешься, - с затаенной обидой вспомнила Людка.
– Кроме Наили своей, ни на кого не смотрел… И на что там смотреть было?
– А Решадка-то как на отца похож, вылитый! Глаза только цветом, как у Наили, серые, ниочемышные, как у мыши под хвостом, - хихикнула Фирюза удачному сравнению, толкнула в бок вторую подружку, прикемарившую на солнце:
– Сдается мне, Наиля сыночка своего дефективного хочет к соседскому богатству пристроить, да городская от Решадки все морду гнет.
– Наташка моя, как с рыжей задружилась, осмелела, отвечать стала, - Людмила собрала губы в куриную гузку.
– Танюху дома не найдешь, все на Озерную бегает, то у Наили ошивается, то у этой шпалы. Как вспомню, что рыжая Санечке моему перцем в лицо брызнула, руки чешутся взять за кудряшки, да повозюкать по дороге! Ведь ничего парень не сделал дуре, рта раскрыть не успел.
– Это они привыкли в городе сразу нападать,
– Нас так вольно не держали. Бить надо детей и баб, бить!
– Смотри, смотри, легка на помине, приехала городская! Это куда она сворачивает?
– сгорая от любопытства, Фирюза вся вытянулась за угол здания, пытаясь разглядеть в поднятой тяжелой машиной пыли ее маршрут.
– Ты смотри-ка, к школе. К Наиле, наверное, вот ведь, подружка нашлась.
– Катюша, привет! Все по списку привезла, и немножко сверху!
– отрапортовала Ира, выгружая из багажника на крыльцо школы первые связки книг.
– Нам бы кого в помощь отловить.
– Привет, Ир, ого, сколько! Сами справимся, сейчас в четыре руки все перетаскаем.
– Еще чего!
– оглядела девушка школьный двор, заметила компанию подростков, лениво перебрасывающих мяч, уверенно направилась к ним с самой широкой улыбкой на лице:
– Мальчишки, помогите, пожалуйста, нужно перенести книги, вам же не трудно?
– Трудно, тетя!
– вихрастый тощий пацан нагло сощурился на предложение.
– Детский труд запрещен в России.
Остальные заржали, поглядывая на вожака.
– Жаль, я бы заплатила, - ответила Ирина.
– Но ты совершенно прав, сто двадцать седьмая статья запрещает рабский детский труд. Извини, в следующий раз поищу мужчин, а не к детям сопливым обращусь с подобной просьбой. Отдыхайте, дети.
– Че ты сказала? Кто сопливый?
– пацан сплюнул сквозь зубы, буром попер на наглую дамочку, подмигнув компании.
– Сиськи покажешь, поможем.
– Покажу, - прищурилась девушка.
– Вперед, из багажника книги грузим, и в темпе, мне еще в райцентр пилить.
– Заметано!
Мальчишки наперегонки помчались к машине. Катя укоризненно покачала головой, слышав торг с местной задирой, но новая приятельница подмигнула ей, призывая не волноваться.
– Это куда столько, Катерина Сергеевна?
– парни, с энтузиазмом перетаскав содержимое багажника, взвыли, увидев, что все заднее сидение машины тоже завалено связками книг.
– Библиотека будет, мальчики, много фантастики, специально для вас.
– Да фу, читать! Читают только заучки!
– Читают люди, которые хотят развиваться, думать.
– А Камасутра есть?
– не успокаивался вихрастый.
– Я б с удовольствием с кем развился.
– Привезу, если треть этих книг прочтешь, - серьезно ответила Ирина.
– Обещаю.
– Не, я так не играю, - задира оглядел салон машины, кивнул пацанам, что все, дело сделано, и блудливо ухмыльнулся.
– Ну, че, тетя, показывай сисяндры, уговор дороже денег.
– Не отказываюсь, смотри, - Ира развернула экран телефона к лицу парня, пальцем смахивая следующую фотографию, и еще.
– Могу видео показать.