Частная Академия. Осколки
Шрифт:
— Ну, это не новость, — беспечно улыбается Артем, но я вижу в его глазах холод. — Не понимаю, зачем ты пришла. Но раз здесь, иди-ка сюда.
Указывает мне на место рядом с собой. Он совсем?! Чего он хочет?!
??????????????????????????Вот сейчас надо развернуться и уйти отсюда. Раз меня не звали! Чтобы все уяснили, наконец: я — не с ним!
— Мира. — Артем пронизывает меня взглядом. — Сядь.
Два слова — и я теряю весь боевой настрой. Ненавижу себя за слабость, но у меня не хватает решимости уйти. Знаю, что так правильно,
— Может, еще кому не нравится? — мягко, даже доброжелательно спрашивает Баев. Этот тон не вяжется с вайбом, который от него исходит. — Кому не нравится, может выйти из чата перваков. Никто никого не держит.
И снова полная тишина. Я жду, замерев, ответ. Ведь никому, никому не нравится то, что здесь происходит!
— И что это будет значить? — осторожно уточняет Ларченко. — Я не против, мне просто интересно.
— Разумеется, — кивает Артем. Да он же получает удовольствие! Садист! — Вы можете выйти из системы, учиться так же, как другие студенты, которые заплатили за свое образование.
— И нам за это ничего не будет? — нервно усмехается Шмелев.
— Мы будем как Мирка? — осмелев, спрашивает Света и бросает на меня не самый добрый взгляд.
— Нет, — качает головой Баев. — Как Мирослава никто из вас не будет. У Миры есть я. У вас же будете только вы сами.
Сижу, окаменев от его слов, у меня нет сил не то что возмутиться, вскочить с этого проклятого дивана, но даже посмотреть в глаза однокурсникам. И что я им скажу? Что Баев врет? Никто мне не поверит. Я сама не поверю, потому что знаю, почему сменился куратор, а Лариса и ее компания голышом драили нашу кафедру.
— Ну… — тянет Катя Ларченко, скрестив руки на пышной груди, — так не интересно. Я остаюсь. Меня все устраивает.
Парни молчат, девочки тоже. Баев и здесь меня обыграл. Он циник и намного умнее, а я… я наивная дурочка, которая чего-то ждала от людей, которые себя еще раньше однозначно себя проявили.
— Я так и понял, — с легкой иронией произносит Артем, а потом кладет руку мне на плечо. — Инга теперь ваш куратор и полностью отвечает передо мной за вашу адаптацию в академии. Будет плохо себя вести, отправится вслед за Касаткиной. Все свободны!
Глава 10
— Плохо буду себя вести? Я? — взвивается Инга, едва за всеми захлопывается дверь. Я бы тоже ушла, но Артем так сильно сжал мне плечо, что я не рискнула вырваться. — Я?! Отправлюсь вслед за Касаткиной?!
От нежного хрустального голоска не остается и следа. Перед нами стоит сирена, которая может так завизжать, что все вокруг оглохнут. Но Баев даже не морщится.
— Ты, Инга, ты, — спокойно смотрит он на гневную Ульссон. — А то, что ты можешь вести себя очень плохо, мы оба знаем.
Инга злобно прищуривается и явно готовится ответить что-то резкое, но не успевает. Артем включает какую-то запись на телефоне,
— Артем, это не я, клянусь! Я вообще про эту Шанину забыла! Но Инга сказала, ты сам на нее забил, поюзал и выбросил. Сам же сказал, тебе плевать на нее! Когда она с Кочетовым ушла. Инга сказала, эта телка, то есть Мирослава, она должна ей и Стэну… я… ты не забыл, кто моя мать?! Она…
Артем выключает запись. Не знаю, что там дальше плела Касаткина, но судя по тому, что ей пришлось мыть голой нашу кафедру, Баева не впечатлило упоминание о матери. Но эта мысль второстепенна и мимолетна, она исчезает, когда на меня обрушивается жестокая правда.
Инга. Она снова подставила меня. Ей мало оказалось Лики с ее братом-уголовником, мало было позора с видео Стэна и проститутки. Да что она ко мне так привязалась-то?!
И Артем? Он действительно сказал, что ему плевать на меня? Но тогда зачем это все?
Встаю с дивана с единственным желанием — уйти отсюда. Противно находиться возле этой Ульссон. Я не фанат насилия, но как же хочется врезать ей хорошенько!
— И что? Это ничего не значит!
Инга ни капли не смущена, поправляет свои идеально уложенные волосы, к ней даже ее хрустальный голосок вернулся. Она реально не понимает?
— Это значит, что тебе нужно как минимум извиниться перед Мирославой. — Артем не дает мне встать, удерживая рядом. Может, чувствует, что я едва владею собой? Мысленно я уже разбила этой суке губу.
— Не нужно! — зло выдыхаю я. У самой голова немного кружится от нахлынувших эмоций. — Мне не нужны ее извинения! Дрянь!
— А мне нужны, — буднично произносит Артем и еще сильнее прижимает меня к себе. — Я велел ее не трогать. Никогда.
Инга не уходит, наоборот, усаживается в кресло напротив нас, словно мы тут светскую беседу ведем.
— Ты не заигрался в благородного рыцаря, а? — мягко спрашивает Ульссон. — Смотри, она еще и поверить может! А ты совсем не такой.
— Не такой. Я жду.
Они прожигают друг друга взглядами. Меня не замечают. Инга первой отводит взгляд.
— Хорошо. — Она раздвигает губы в улыбке. — Окей, Артем, я неправильно тебя поняла. Извини!
Баев молчит, чуть склонив голову набок, ждет продолжения. Давит на Ульссон взглядом, гипнотизирует. Ухмылка слетает с накрашенных губ, Инга встревожена. И мне это нравится.
— Я… сожалею… — И тут она вскипает. Видимо, напряжение, которое копилось в ней долго и которое она скрывала ото всех, наконец прорвалось. — Артем! Ну что такого, а?! Господи, да что ты нас всех гнобишь из-за нее?! Да кто она такая?! Я уже извинилась! Заставил стать куратором этого тупого стада, так еще и извиняться?! Стэн не обрадуется, поверь!
— Он и пальцем не пошевелит, чтобы тебя защитить, — зевает Баев, на которого истерика Инги не произвела впечатления. — Но если тебя так бомбит… Инга, я никого не держу в «семье», сама знаешь.