Чай с пряностями, или Призраки прошлого
Шрифт:
– Знать бы еще, что это за трабака такая, - вздохнул доктор Ивилс.
– Глядишь, пациенты бы в моей клинике не задерживались. Поступили, прочихались, поспали полчасика и домой! Ни тебе забот, ни хлопот...
– Я постараюсь найти перевод, но...
– Сайрена скорбно поджала губы и трогательно свела брови домиком.
Доктор Ивилс лишь рукой махнул, давая понять, что этот вариант был бы крайне желательный, но настолько маловероятный, что он на него даже не надеется.
– И еще!
– заметил Слоувей, встрепенувшись.
– Статья объясняет, почему среди ваших пациентов,
– Хм... Не спорю, - покивал доктор Ивилс.
– Но, прежде чем делать окончательные выводы, я сделал бы экспертизу...
– Это разумеется! Это всенепременно!
– горячо поддержал его детектив.
– И в первую очередь необходимо забрать флакон из цветочной лавки! Во-первых, для экспертизы, а во-вторых, ради безопасности! Пока его еще кто-нибудь не обнаружил и не перевернул! Цветок, наверняка, засох - там выжили одни кактусы. Мемория больше угрозы не представляет, но экстракт! Мне нужно передать указания в участок! Пусть пойдут и возьмут этот треклятый флакон! Пусть Дирги!..
На фамилии констебля детектив осекся и сморщился, точно только что съел дольку лимона без сахара. Сайрена неуверенно качнулась на стуле. Санитарка, пренебрежительно фыркнув, переместилась поближе к выходу и стала мыть пол там.
– Нет... не Дирги, - вздохнул Слоувей, еще раз куснул ус и уточнил у доктора: - Когда меня выписывают? Я пришел в себя и не представляю опасности для окружающих.
– Вы опасности не представляете, - покладисто согласился доктор.
– Скорее окружающие представляют опасность для вашего благополучия. Вам положен постельный режим, и противопоказаны какие-либо волнения и активные действия. Сердце...
Санитарка мыла пол, угрожающе приближая грязную тряпку к сверкающим ботинкам начальства. Доктор посмотрел на ползающий у его ног мокрый ком и решительно заявил, что за экстрактом пойдет прямо сейчас и лично! Он еще раз уточнил у Слоувея, где именно стоял флакон, как он выглядел, и покинул палату. За ним проследовала и санитарка, но ей это не удалось в полной мере. Вернее, в полном составе. Вышли она и ведро. Швабре и тряпке это не удалось. Поскольку на пороге появились два шумных молодых человека, которые что-то громко кричали и экспрессивно размахивали руками. Они-то и отсекли санитарку от части инвентаря, выхватив швабру из рук и запнув плюхнувшуюся на пол коридора тряпку обратно в палату.
– Я! Это я во всем виноват!
– вопил и как посохом постукивал по полу перехваченной шваброй всклоченный широкоплечий брюнет, в котором с трудом можно было узнать лощеного нисса ОТра.
– Арестуйте меня! Возьмите мою кровь! Спасите ниссу Меззерли!
– Не истери! Еще ничего не ясно! Агнесс не стала бы подсовывать тебе средство со столь опасными побочными эффектами, - пытался успокоить его щуплый графский племянник, брезгливо отпихивая носком ботинка половую тряпку.
– Вероятно, состояние Роззи - это не твоя вина. Вообще, нужно учесть, что в городе по-прежнему рыщет крайне подозрительный маг!
– Не утешай меня! Я не маленький мальчик! Я взрослый мужчина!
– взвыл брюнет и с силой опустил швабру на прилетевшую к его ногам тряпку. Раздался громкий хлюп, и грязные брызги оросили брюки молодых людей и свежевымытый пол в радиусе двух ярдов.
– Сай? Шак?
– недоуменно протянула ниссима Сайрена, переводя ничего не понимающий взгляд небесно-голубых глаз с одного ворвавшегося на другого.
Детектив попытался перетечь из положения лежа в положение сидя. Ниссима Сайрена охнула и тотчас же кинулась ему помогать, поправляя одеяло и подсовывая подушку под спину. Детектив откашлялся, грозно посмотрел на вновь прибывших посетителей и вопросил:
– Что здесь за бедлам?!
Молодые люди умолкли и задумчиво посмотрели на образовавшийся из потеков грязи живописный узор.
В палату грозно вернулась санитарка. Не сказала ни слова, лишь фыркнула через нос и цыкнула сквозь зубы, но у обоих молодых людей заалели уши. Они хором извинились и вернули инвентарь женщине. Та заглянула в глаза каждому, окончательно ввергая в пучину неловкости, наскоро затерла грязь у их ног и выплыла в коридор.
– Я пришел сдаваться!
– тряхнув челкой, заявил Шак.
– На днях я применил магическое экспериментальное средство для стимуляции памяти с целью выяснить подробности о наложенном на Фелицию Меззерли проклятии. Но, видно, не рассчитал дозировку и... Побочные эффекты... Такое несчастье! Готов понести наказание!
– Стойте... Ничего не понимаю!
– потер брови детектив.
– Что вы применили? Зачем вам знать подробности... Какого еще, черт его раздери, проклятия? Вы маг? И что произошло с Лисси из-за вашего снадобья?
– Нет! Нет! Не с Лисси! С Роззи, которая в соседней палате лежит! Она внезапно постарела, вы же знаете...
– поспешил успокоить детектива Шак.
– Что?!!
– не пожелал успокаиваться детектив и попытался встать с постели.
– Осторожно, Ференц, - защебетала ниссима Сайрена и стала нежно тянуть его обратно.
– Тебе вредно волноваться...
– Ты знала?!
– полувопросительно-полуобвинительно прошептал Слоувей, заглядывая ей в глаза.
– Доктор запретил тебе волноваться, - всхлипнула Сайрена и залилась слезами.
Детектив вздохнул, спустил на пол босые ноги и вперил тяжелый взгляд в
притихших молодых людей.
– Когда случилось несчастье со старшей ниссой Меззерли?
– Несколько часов назад...
– ответил Сай и подергал себя за кончик косицы.
Слоувей прошипел что-то нелицеприятное о незадачливых ботаниках-любителях,
из-за которых потеряно столько времени. Нашарил ступней и выудил из-под кровати старые клетчатые шлепки.
– Успокойтесь, молодой человек! С вероятностью девяносто девять целых и девяносто девять сотых процента вы не имеете к теперешнему состоянию Роззи никакого отношения! Чем бы вы там ее не опоили...
– проворчал он, обращаясь к Шаку, и попытался встать на ноги.
Попытка оказалась удачной. Детектив убедился, что ноги держат его твердо, решительно накинул поверх синей больничной пижамы черный бархатный халат и продолжил: