Чеченский детектив. Ментовская правда о кавказской войне
Шрифт:
— С нашим удовольствием, — кружка с вином потонула в огромном кулаке «Визиря», — а то он оборзел совсем, по городу в открытую катается… даже менты жалуются…
— За встречу, — скомандовал Олег, пропустив мимо ушей последние слова спецназовца, и все, сдвинув кружки тут же разнесли их содержимое по желудкам.
— Неплохо… — Щепёткин повертел пустую посудину — типа Сангрии…
Ещё минут пять пообсуждав достоинства местных вин, общую политику на Северном Кавказе и ситуацию с «боевыми» перешли к основной теме.
— Олег, мы парням кассету показали, — Саша поиграл
— Да не вопрос, Саня, — Олег посмотрел на Катаева и Рябинина, — чем помочь, мужики?
— Я выезжал на этот труп, — отозвался Костя, — ну, на кассете который… Позже у нас была информация, что это сработали люди Графа (в этом месте Катаев виртуозно врал — не говорить ведь, в самом деле, что мысль эта пришла лишь после просмотра), потом мы узнали, что они какую-то акцию в Шали планируют и скинули мужчинам, — Костя кивнул на Щепёткина, — ну, а дальше вы уже знаете.
— А что за тема у них была в Шали? — вроде равнодушно, но с едва уловимой надеждой, спросил Женя.
Значит, про обмен не дознались, подумал, почему-то с облегчением, Костя, а вслух спросил:
— Я у вас хотел узнать, Саша сказал, что на месте двоих «духов» взяли…
— А-а-а! — Олег эмоционально встал и снова вытащил канистру, — один сдох от кровопотери, а второй, сука, упёрся и в отказ…
— Как в отказ? — удивился Щепёткин, — нам бы его вернули…
— Его грушники под себя взяли, — разливая вторую порцию, сообщил Олег, — потом отдали… Хер знает кому! — в голосе контрразведчика засквозили нотки злобы, — он и умер…
— Как умер? — не понял Катаев.
С такими же лицами сидели Щепёткин и Рябинин.
— Насовсем… — невесело пошутил Олег, задвинув ногой канистру под кровать, — первый раз что ли в Ичкерии?
— Нет, — Костя посмотрел на Рябинина. Тот, видимо, уже догадался, — второй.
— Запытали его… Ночью, разведчики, которым его для работы передали… Бл… ь, просто покошмарить!!! — неожиданно разозлившись, он резко поставил на стол, взятый было стакан. Капли разлетелись по газете, покрывающей стол. Свои бумаги Женя заблаговременно убрал в тумбочку.
Костя уже догадался, что скажет Олег.
— Нажрались и борщанули. Им друзья из Чеченского ОМОНа посоветовали «духу» в жопу трубку вставить, а в неё, внутрь, кусок колючей проволоки… Трубку достать, а, типа, проволоку он сам пусть вытаскивает… Ладно, вспоминать неохота… Мы с грушниками после этого, до сих пор особо не разговариваем. Давай.
Снова все выпили и Олег, не сдержавшись закончил:
— Короче, умер он от внутреннего кровоизлияния… Хорошо бумаг на него оформить не успели. Закопали, на хрен.
— А грушники что? — спросил Рябинин.
— Урок получили, что нельзя ничего на самотёк пускать, — Олег, наконец, сел на стул, — короче, последнюю ниточку потеряли.
— А «жмуров» не установили? — Костя катал в руках Серёгину зажигалку, — документы же должны были при них быть.
— Левак, — коротко ответил Женя, — двое правишек нашли, никогда нигде не выдавались… ксиву мусорскую, сейчас уже не помню
— У нас ещё информация проскакивала — сказал Рябинин, что Граф этот от Аль-Валида работает… Вам это неинтересно? Вроде ваша тема-то, арабы…
— Думаешь, он напрямую с ним контачит? — чуть снисходительно усмехнулся Олег, — они с гор только в Грузию ходят… и больше никуда… Хотя если этого Графа прихватить, то пообщаться можно.
— Олег, а о чём на записи разговаривают? — задал Костя, мучивший его с начала просмотра, вопрос, — вам перевод не делали? Может имена-фамилии какие-то называют…
— Имён вроде не было… — Олег взъерошил свою подстриженную бороду — хотя… Жень, посмотрим-ка у себя…
Евгений встал из-за стола и принялся рыться в прикроватной тумбочке.
— Вот… — он вытащил истрёпанный блокнот, — я тут записывал немного.
Женя сел за стол и начал лохматить страницы. Все, словно завороженные, следили за их мельканием. Олег крякнул и полез за канистрой в третий раз.
— Ага… — загнул один лист Женя, — короче, разговор ни о чем… получается, что его тормознули в маршрутке на Назрань… менты… или под ментов, — он оторвался от чтения, — вроде, один по-русски чисто говорит… Может из «федералов»? — он пожал плечами, — так… угу… в «жилетке» говорит другому, посмотри сумку… тот отвечает найду миллион, заберу себе… ага… за кадром говорят, зачем тянуть-то, давайте убъем сразу, вдруг люди зайдут… Тот кто смотрит сумку кричит… Я нашёл приговор… Смеются, что русский дурак как и все они… Один говорит давай голову отрежем, другой времени нет… ну… вроде всё… — Женя оторвался от чтения — потом убили… всё.
— Понятно… — Костя сопоставил пересказанное с увиденным и злоба захлестнула его вязкой волной, — твари, бл…
— Давайте третий… — Олег встал, за ним остальные, — за тех, кто не с нами…
Выпили не чокаясь. Не садясь, Рябинин предложил:
— Может покурим?
— Мы не курим… — улыбнулся Олег, — но компанию поддержим… Пошли…
На крылечке разговор вновь сошёл на общие темы. Опера, теперь уже точно, поняли, что Граф Олега с Женей особо не интересовал. Да и из их объяснений выходило, что у грушников тоже негусто в этом направлении с информацией.
— Мужики, спасибо вам большое… — Рябинин решил, что пора попрощаться.
— За что? — искренне удивился Олег.
— За вино! — рассмеялся Щепёткин.
— Если честно, мы другого приёма ожидали… — признался Катаев… — я, лично, думал, что через губу общение будет… с понтами…
— Костя, мы давно в структуре, — серьезным тоном ответил Женя, выглядевший не намного старше Катаева, — переболели уже…
— Не хотелось бы в долгу оставаться, — по лицу Рябинина, Костя увидел, что тот принял какое-то решение, — как говорится, алаверды. Мы Саше кассету оставим, там секунд тридцать-сорок всего, но все заснятые — это люди Графа… это уж точно. Мало ли попадутся где, нас курсаните….