Человека преследует тень
Шрифт:
— Ну их к черту, возьмите в Одессу меня!..
— Здравствуй, дорогая, и прощай! — пропел полевский голос...
Заревел магнитофон, заглушая чей-то плач. Лопаеву стало плохо, он хотел выйти на улицу, но лестница встала на дыбы, и он сильно ударился обо что-то головой...
Очнулся Григорий Николаевич в незнакомой комнате. Полев уже был на ногах и откупоривал бутылку шампанского.
— Вот мы и проснулись, — весело сказал он, протягивая Лопаеву стакан искрящегося вина. — Это помогает...
Лопаев
— Эти... — поморщился он, подбирая подходящее слово, — дамы — наши «союзники»?
— Нет, они для развлечения за деньги. Хотя мать умеет держать язык за зубами. У нее можно кое-что оставлять: хранит вернее собаки. Иногда помогает сбывать золотые коронки. Ее родная сестра делала когда-то крупные дела. Познакомились мы в заключении. Я вышел, а ей еще сидеть и сидеть... Сестрицу она мне передала. За деньги, говорит, сделает все...
— Значит, торгует золотом и дочерьми?
Полев усмехнулся:
— Зачем так грубо? Просто хочет устроить своих девочек. Она даже считает, что мне нравится младшая.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Последнее время редко выпадали свободные вечера. Осунувшийся и озабоченный Ильичев возвращался домой поздно и сразу же заваливался спать. Привыкшая к его вниманию овчарка скучала. Но сегодня хозяин дома мог бы найти время и для своей любимицы. Собака лежала на коврике возле ног Ильичева, терпеливо ожидая, когда он отложит газеты и займется ею.
Внезапно овчарка встрепенулась, быстро перебежала комнату и замерла возле порога. Так бывало всегда, когда к дому подходил посторонний. Дмитрий осторожно выглянул в окно и увидел метрах в двух от двери невысокую мужскую фигуру. Погладив собаку, он спокойно открыл дверь:
— Заходите, чего же стали?
Фигура нерешительно подвинулась, вступила в полосу света, падающую из двери. За спиной Ильичева жарко дышала собака.
— Эльза, на место!
Собака неохотно отступила в глубь комнаты. Дмитрий присел на крыльцо, пригласил незнакомого парня со светлыми растрепанными волосами:
— Садись рядом и выкладывай свое дело. Да оставь ты свой пакет, никто не украдет!
Парень опустил руку, и Дмитрий понял, что никакого пакета у него нет, просто парень поддерживал здоровой рукой другую, обмотанную не то полотенцем, не то тряпкой.
— Ты ранен?
— Есть малость. Ножом меня пырнули.
— Кто?
— Не знаю...
— Идем! Напротив больница, там будем разговаривать.
— Никуда не пойду!
— Ну, это ты дома будешь капризничать. Пошли.
Дежурный врач быстро осмотрел рану и ловко наложил повязку.
— Ранение легкое: повреждена мышечная ткань, — сказал он, закончив
Парень нерешительно зашел вслед за Ильичевым в свободную комнату напротив перевязочной, сел на краешек стула и полез в карман за документами. Дмитрий остановил его:
— Не надо. Сначала рассказывай.
— С прииска я. Старатель. В прошлом году по комсомольской путевке приехал. Зарабатываю прилично, матери помогаю. Вчера на тыщу рублей золота сдал. За неделю намыл...
— Да ты говори, говори, не бойся.
— Уговаривает меня один человек золото продать. Говорит, что заплатит в два раза больше, чем в кассе. На зубы, мол, нужно.
— Ну, а ты?
Парень обиделся.
— Разве ж я на такое пойду? Чай, человек советский, да еще комсомолец... А на зубы золото в поликлиниках продают.
— Так ты ему и сказал?
— Так и сказал. Он дураком меня обозвал, а потом пугать стал: «Перо, говорит, тебе вставим. Нас много». Я ему: «Врешь, сукин сын! Это нас много!»
— Молодец парень!
— А потом уж я ему непотребное сказал. Словом, не выдержал...
— Надо было нам сообщить, — заметил Ильичев.
— Неловко, вроде, жаловаться.
— Чудак, это же не товарищ, а враг.
— Теперь-то понимаю. А тогда не сработало соображение.
— Ну, а как он тебе руку-то?
Парень смутился:
— Сам виноват. Когда он деньги мне предложил, я ему... р-раз!
Дмитрий не удержался от смеха.
— Дал я тогда крепко, он сразу же убрался. А сегодня выхожу из дому, а меня из-за угла ножом... Даже не рассмотрел в темноте кто.
— А разве не тот?
— Не-ет! Тот был здоровый, руки длинные и голова очень большая, а этот вроде поменьше.
— В лицо его узнаешь, если встретишь?
— Нет, не узнаю!
— А как же ты меня ночью разыскал? Почему не в милицию обратился?
— Видел я днем вас с дочкой на крыльце дома. Вот и решил идти прямо к вам. Небось дежурный такими серьезными делами не занимается...
— Верно, брат, дело серьезное! Ну, а зовут-то тебя как?
— Павел.
— Что же ты будешь делать, Павел, если опять придет тот головастый?
— Да я ему!..
— Постой, постой! Однажды это уже было, а что толку?
Парень помрачнел.
— Ну дашь ему по шее еще раз, а он тебя ножом опять ткнет. Или спугнешь его, а нам он, ой, как нужен!
— Понимаю, а смекнуть не могу. Что же мне делать?
— Хочешь оказать нам большую услугу?
— Ой, да вы еще спрашиваете!