Черная бездна
Шрифт:
Я нарочно отделался от нового приятеля, так как в голове давно зрела неплохая идея. Зародилась она ранним утром, когда бокал ледяной минералки внезапно напомнил о старике Горчакове. Тогда я сомневался и не спешил его тревожить, а сейчас, после увиденного в каюте Сальвадора, сомнений не осталось – надо звонить и докладывать. Дельце чрезвычайно мутное, а нашего генерала хлебом не корми – дай покопаться в подобном дерьме…
Спустившись в каюту, нахожу сотовый телефон. Батарея жива, но сигнала нет. Снова тащусь коридорами на ближайшую палубу с видом на город.
Ага, на экране возле изображения антенны появляется несколько «палок». Набираю номер, слушаю длинные гудки…
– Да, – скрипит знакомый тенор.
– Здравствуйте, Сергей Сергеевич. Узнали?
– А когда я тебя не узнавал? – снисходительно посмеивается тот. – Как отдыхается на просторах Средиземного моря?
– По-разному. До сегодняшнего дня было терпимо.
– Чем же знаменателен сегодняшний день?
– В двух словах не расскажешь. Собственно, об этом я и хотел поговорить.
– По телефону?
– А у нас есть другие варианты?
– Варианты всегда есть. К примеру, лично – с глазу на глаз.
– Простите, но мне не до шуток – дело серьезное и довольно срочное. Думаю, оно вас заинтересует.
– Не сомневаюсь. И все-таки не следует говорить о важных вещах посредством мобильной связи.
– Сергей Сергеевич, но я появлюсь в Москве не раньше следующей недели, и к тому моменту исчезнет интрига!
– Ты забываешь о том, что я тоже могу передвигаться, – вкрадчиво сообщает Горчаков.
Молчу, пытаясь добраться до тайного смысла намека.
– Ты стоишь на седьмой палубе, не так ли? – подсказывает он.
– Да.
– А мы на причале. Видишь два автобуса, а между ними бежевый легковой автомобиль?
С изумлением нахожу названные ориентиры.
– Вижу.
– Мы слева от автомобиля.
– Кто это «мы»?
– Я и твой лучший друг – Устюжанин. Узнаешь?
Отыскав на палубе упавшую челюсть, смеюсь: ах ты старый массовик-затейник! Опять преподнес сюрприз!
И отвечаю его же фразой:
– А когда я вас не узнавал?..
Глава пятая
Япония, Токио
Италия, Неаполь
Три дня назад
Старик сердито прикрикнул, и враждебно настроенные молодые парни послушно освободили руки Томаса. Их предводитель – крепко сбитый коренастый мужчина – дважды поклонился, спрятал оружие и преданно посмотрел на Хикару Куроки.
Давид глядел на того же человека, однако взгляд его не содержал ни преданности, ни осознания того, какую пользу он сможет извлечь из общения с этой старой развалиной. «Он же не сделает и двадцати шагов. Он же не доедет до аэропорта. В нем же еле теплится жизнь… – тоскливо размышлял еврей, потирая массивный подбородок. – А ведь согласно инструкции, бывший сотрудник «Отряда 731» обязан не только расшифровать древнюю руну, но и прибыть к месту захоронения золота для выполнения второй миссии. А где находится
Закончить мысль он не успел. Предводитель банды, получив от старика устные указания, исчез вместе с половиной своих товарищей.
– Что происходит? – поинтересовался Давид.
– Куроки-сан просит немного подождать и спрашивает: не хотим ли мы зеленого чая? – шепотом перевел Цэрин.
– Напомни ему о дефиците времени.
Подобострастно сложив ладони, монах выдал длинную тираду, вслед за которой в спаленке появилась бабка с подносом, уставленным мизерными элементами чайного сервиза. Пришлось подчиниться: Давид нехотя уселся на пол, принял чашечку с горячим чаем и сделал осторожный глоток…
В аэропорт они возвращались на машине одного из членов банды. По магистралям района Ацуги приметный автомобиль промчался на приличной скорости – видно, полиция хорошо знала владельца и не рисковала связываться. Ближе к центру города водитель сбавил скорость и ехал уже строго по правилам.
«Японцы дисциплинированны. Даже члены всесильной «якудзы» без особой нужды не нарушают закон», – удивлялся Давид, изредка оглядываясь назад. За его спиной сидели Томас, монах и сорокалетний японец по фамилии Кавагути – тощий, серьезный и неразговорчивый тип в очках. Сложнопроизносимого имени израильтянин не запомнил, как, впрочем, и всего остального: образования, рабочей специальности, ученого звания…
Его привезли парни из «якудзы». Куроки что-то тараторил, представляя поджарого япошку, монах переводил. Давид же, рассматривая необычное лицо, похожее на гипсовую маску, пропустил слова мимо ушей. А сейчас он решил восполнить пробел.
– Цэрин, повтори еще раз, что о нем говорил Куроки.
– Вас интересует все?
– Нет, только главное.
– Кавагути – его ученик. Все, что умел и знал Куроки-сан, теперь умеет и Кавагути.
– Надеюсь, он единственный столь одаренный ученик?
– Да. Этот факт Куроки-сан подчеркнул дважды.
По дороге в аэропорт Давид продолжал названивать Огюстену – его молчание не на шутку тревожило. Где он? Что случилось? Почему не отвечает и почему не позвонит сам?
Израильтянин хотел срочно услышать голос подчиненного еще и по той простой причине, что ему как воздух требовалась информация для прокладки дальнейшего маршрута.
«Куда лететь, черт бы его подрал? – скрипел он зубами, то пряча, то вынимая из кармана сотовый телефон. – В Монако, в Турин, в Милан? Или через Геную вернуться в Савону?..»
Вынырнув из длинного тоннеля, автомобиль подкатил к пассажирскому терминалу. Давид толкнул дверь и покинул салон, в руках вновь блеснул мобильник. И пока четверо мужчин следовали в просторный зал, заполненный ярким светом, он беспрестанно набирал номер Огюстена…
Они были уже возле длинного ряда касс. Томас теребил стопку документов и вопросительно посматривал на шефа – дескать, куда теперь? И вдруг монотонность раздражавших длинных гудков сменилась щелчком, а знакомый голос произнес: