Черные бароны или мы служили при Чепичке
Шрифт:
Кефалин напустил на себя изумлённый вид.
— Пан начальник, вас, пожалуй, никому на свете не обмануть! — сказал он с нескрываемым восхищением, — Не поверите, но вы угадали точь–в-точь! Если бы я не знал, сколько у вас работы, так я бы подумал, что вы за нами с утра следите!
Начальник строительства довольно хрюкнул, дружески кивнул возчикам, и с чувством победителя потопал к себе в контору.
— При таком раскладе мы выполняем норму на 125%, — сухо сказал Покорный.
— Нормы — важная реалия нашей жизни, — заявил Кефалин, — и меня восхищает, что они повсюду и почти на всё. На военной подготовке в АМУ мы даже проходили
— А сколько примерно жрёт лошадь? — поинтересовался Покорный.
— Это я не знаю, — пожал плечами Кефалин, — хотя я испытываю смутное подозрение, что лошадей мы проходили. Мы узнали, что пуля, выпущенная из социалистической винтовки, пробивает шесть трёхметровых досок, поставленных одна за другой. Ещё нам говорили, как простреливаются оцинкованная сталь, кирпичи и бетон. Мне тогда было страшно интересно, как простреливается вода, но капитан Котва начал меня подозревать, что я собираюсь во время войны прятаться за аквариум.
— Эй! — гаркнул на них мастер Францль, — Чёрт вас дери, что там с извёсткой? Что мне её, самому нарожать?
— Немного терпения, — любезно сказал Покорный, — мы специально ради вас задвинем всех остальных мастеров и обслужим вас вне очереди!
— Вне очереди, вне очереди, — забурчал мастер, — Я её уже четыре с половиной часа жду! Вы вообще имеете отношение к работе?
— Вы сомневаетесь в нашем отношении к работе? — с негодованием воскликнул Кефалин, — Мы решительно не заслуживаем такого обращения! Доказательством является перевыполнение нами установленных норм.
Мастер раздражённо махнул рукой, пробубнил что-то о мошенниках, и бросился к группе солдат, которые в это время прыгали через костёр. Он устроили возле траншеи средней величины пожар, и бывший предводитель скаутов Тонар показывал остальным, как в «Юнаке» [18] проводилось соревнование за орлиное перо. Это чрезвычайно увлекло цыгана Котлара, и по окончании инструктажа он проскакивал сквозь огонь так блистательно, что наверняка заслужил бы высшую скаутскую награду. Однако мастер Францль подобную деятельность не признавал, и с пеной у рта кричал, что о состоянии боевой морали в Яновицах он сообщит в»Народную оборону», а копию отправит в»Руде право». В любом случае он не будет покрывать банду негодяев и саботажников.
18
«Юнак» — бойскаутская организация в Чехословакии, существовала в 1912 — 1940 и 1945 — 1948 годах.
В эту тревожную минуту он совершенно забыл про Кефалина с Покорным, которые продолжали свой путь по кругу с двумя мешками цемента.
— Ты написал Хеленке? — спросил Кефалин, — помни, она любой ценой должна приехать!
— Приедет, — пообещал Покорный, — её любовь ко мне столь велика, что об этом и сомневаться не приходится. А как твоя вдова?
Кефалин сделал таинственное лицо.
— Всё уже решено, — сказал он после паузы, — я принял её приглашение сегодня на ужин. Это будет самовольное оставление части, но всё только в интересах нашего общего предприятия. За успех театрального представления я заплачу своим добрым именем.
— Если тебя
— Я покину часть под покровом тёмной ночи, — произнёс Кефалин, — и с всей возможной осторожностью. Гамачек и Троник в такой мороз после ужина и носа не покажут, а первую вахту несёт Штетка. Если он меня и заметит, его христианская совесть не позволит ему меня заложить! Ну а к полуночи я уже вернусь!
После обеда лейтенант Гамачек говорил по межгороду с Непомуками, и на его самоуверенном лице сгустились тучи. Он велел построить роту и объявил:
— Товарищи! Международная ситуация снова что? Международная ситуация снова обострилась! Поэтому командир части объявляет в нашем подразделении повышенную боевую готовность! Восемь человек сейчас же заступают в караул, а остальные соберут вещи, потому что через полчаса я объявлю боевую тревогу! В дальнейшем возможно что? В дальнейшем возможно, что завтра вы вообще не выйдете на работу, а приготовитесь выполнять важные боевые задачи! Будьте готовы ко всему, и не относитесь легкомысленно! Иначе пойдёте куда?
— В жопу, — по традиции подсказал Вонявка, но, как обычно, ошибся.
— Иначе пойдёте на губу! — поправил его лейтенант Гамачек, — Надеюсь, что туда никому не хочется, и вы выполните свои обязанности так, как подобает военнослужащим нашей народно–демократической армии.
После этих слов рота могла разойтись по расположению. Настроение личного состава было отнюдь не таким напряжённым, как международная ситуация. Объявление повышенной боевой готовности никого особо не взволновало и не обеспокоило. Всем было ясно, что со службой всегда связаны некоторые хлопоты, и нет смысла на это долго медитировать. Все неторопливо паковали рюкзаки, и были Гамачеку благодарны за то, что о боевой тревоге он предупредил за полчаса. За это его отблагодарили тем, что построились с полной выкладкой за семь минут.
Лейтенант сиял.
— Товарищи! — сказал он, — Вот это мне нравится! Вы построились за лучшее время, нежели передовые боевые подразделения. Ваша боеготовность что? Ваша боеготовность высокая! Выношу вам благодарность!
— Служу народу! — заорала рота, и особенно в этом деле отличился кулак Вата.
— Тем не менее, товарищи, — продолжал лейтенант, — мы должны и дальше пребывать в готовности! Боевая готовность что? Боевая готовность продолжается! Никто не будет заниматься ерундой, и прежде всего в расположении не будут квасить! Не думайте, товарищи, что я такой тупой и не знаю, что вы по вечерам жрёте»Сенатор»! Я на это закрываю глаза, потому что вы молодые, выполняете план, и должны от жизни тоже что-то получать! Но когда боевая готовность, все распития алкоголя идут куда?
— В задницу! — вставил на этот раз Вонявка для разнообразия.
— Все распития алкоголя идут лесом, — сказал Гамачек, — и так это сегодня и будет! Так, как вы сегодня выполнили свою задачу при объявлении боевой тревоги, так будьте готовы её выполнить во время всего срока повышенной боевой готовности!
Солдаты могли опять разойтись, они надеялись что боевой тревогой дело и ограничится, по крайней мере на сегодня.
В казарме к Кефалину подошел Покорный.
— Может, тебе лучше отложить поход? — спросил он, — Не то, чтобы я имел что-то против этой вдовы, но боевая готовность — это всё же боевая готовность. Что, если старикан объявит ещё одну тревогу ночью?