Черные минуты
Шрифт:
Но прежде всего давайте мысленно перенесемся в Германию 1928 года. Представьте себе время накануне Великой депрессии. Молодой драматург, симпатичный, талантливый, знаменитый, и его лучший друг-актер. Вы слышали когда-нибудь о Петере Лорре? Нет? Впрочем, это не важно. Итак, они второй сезон купаются в лучах славы, у драматурга нет отбоя от предложений продюсеров, он пишет пьесу для своей подруги — эффектной популярной актрисы, на которой собирается жениться.
И вот после одного из представлений ему сообщают, что его хочет видеть очередной продюсер. Все переговоры ведет его агент, и драматург принимает это за розыгрыш, поскольку у него скоро день рождения.
Услыхав эти имена, наш герой, конечно, догадывается, что они вымышленные, и весело смеется. Но они, кажется, явились не для шуток. «Нам очень понравилась пьеса, — говорит герр Руж, — и мы хотели бы знать, разделяете ли вы убеждения главного героя». А главный герой в пьесе — молодой адвокат-идеалист, защищающий бедных. Драматург отвечает, что автор всегда в той или иной степени разделяет убеждения своего героя и он в данном случае не исключение. «Значит, мы в вас не ошиблись, — говорят они, — у нас к вам предложение. Напишите для нас пьесу». — «Какого рода пьесу вы хотите мне заказать?» — спрашивает драматург, сомневаясь в серьезности их намерений, поскольку денег у них явно нет.
И тут один достает из кармана какой-то листок, разворачивает его, и драматург видит там красный серп и молот. Он понимает, что это коммунисты, члены оппозиционной партии, которые выступают за права рабочих, за профсоюзы. «Мы хотим, чтобы вы написали такую пьесу, которая поможет нам изменить жизнь». «Изменить жизнь? Но это не по моей части. У меня другие цели. Я писатель, а не общественный деятель. Для работы мне нужен комфорт, мне нужны условия!» — говорит драматург, думая, что это их отпугнет.
Как бы не так! В ответ на его слова они суют ему конверт с деньгами. Драматург открывает, пересчитывает купюры и говорит: «Вы шутите? Здесь слишком мало. Извините, но так не пойдет. Столько я трачу за один выходной день!» — «Вы тратите столько за один день, а наши товарищи работали сверхурочно целый месяц, чтобы собрать эту сумму. Тридцать человек вкалывали, не жалея сил!»
Драматург колеблется. Две следующие пьесы у него уже выкупили, и времени для других заказов у него нет, но они настаивают. Более того, они приглашают его посетить их тайное собрание. Когда? Прямо сейчас. Ему становится любопытно. В конце концов, чем не шанс найти новый сюжет, который он ищет повсюду? И он оставляет конверт на гримерном столике своей подруги, среди фотографий и бутылочек с гримом, и уходит.
На собрании драматургу начинает открываться мир, о существовании которого он раньше не подозревал. Тяжкий труд, несправедливость, эксплуатация, невообразимые в цивилизованной стране, поражают его. Он бросает все дела и садится за работу. Затем он вкладывает собственные средства в постановку, сам проводит репетиции.
За неделю до премьеры он с актерами присутствует на собрании, куда врываются полиция и штурмовики и начинают стрельбу. Драматургу везет — его щадят пули. Он притворяется мертвым, и его бросают в грузовик на кучу трупов, а перед отправлением он незаметно выпрыгивает из кузова и скрывается.
Драматург бежит во Францию, затем в Испанию, под конец попадает в Португалию, откуда по морю перебирается в Соединенные Штаты. Его хотят депортировать, но он успевает устроиться грузчиком на судно, идущее в Мексику.
Он сходит в
Он берется за любую работу — он и грузчик рельсов в порту, и разносчик на рынке, и разнорабочий при буровых скважинах. Он живет в ночлежке, в комнате на двадцать человек, и спит на матрасе с клопами. Когда нет работы, он выпрашивает гроши у иностранных моряков. Доходит до того, что как-то раз он едва не убивает другого нищего из-за окурка.
Подруга все не пишет. Однажды его нанимают на далекую буровую, и он отсутствует несколько месяцев. По возвращении он идет на почту справиться, нет ли для него писем, и ему дают конверт с телеграммой. Дрожащими пальцами он вскрывает конверт и читает: «Если ты жив, пошли мне весточку». И номер абонентского ящика в Нью-Йорке. Он тотчас отправляет ответную телеграмму и неделю спустя получает от подруги двести долларов — целое состояние! Она просит встретить ее в Тампико.
Он готовится к встрече — покупает приличный костюм, снимает номер в гостинице «Инглатерра» и ждет. И вот, наконец, она приезжает. Он встречает ее в порту и везет в гостиницу. Она сразу говорит, что ему нельзя возвращаться в Германию, где он объявлен вне закона как член коммунистической партии и автор антиправительственной пьесы.
«Тебя убьют, если ты вернешься», — говорит подруга. Драматург отвечает, что ему незачем возвращаться в Германию, ведь она приехала к нему, они снова вместе и он совершенно счастлив. «Ах, Торсван, — вздыхает девушка, — ведь ты не знаешь самого главного». Оказывается, что, пока он сидел во французской тюрьме, она вышла замуж за одного кинорежиссера. «Пойми, я думала, что ты умер, — говорит она, — я не могла упустить такой шанс! Теперь уже поздно, прошлого не вернешь. Нам не быть вместе. Оставайся в Мексике и забудь обо мне».
Конечно, он все понимает. Он молча выходит на балкон и закуривает, глядя, как суда бросают якорь у пристани, а другие отправляются в плавание. Он понимает, что коммунисты были правы: его пьеса изменила жизнь. Его собственную жизнь. Она говорит ему что-то, но он не слышит.
Потом он оборачивается и спрашивает: «А деньги? Тебе удалось снять деньги в банке?» — «Извини, Торсван, — отвечает она, — но твои счета конфискованы правительством. Вот все, что осталось», — и протягивает ему конверт, забытый им когда-то у нее в артистической. Конверт, который он получил от коммунистов. И по иронии судьбы он вынужден долго жить на деньги, которые раньше тратил за один день. Долго, почти год.
Он уезжает за город, чтобы прокормиться на земле. Берет у индейца участок в аренду и поселяется в деревянной избушке, среди скорпионов и змей. Воду для питья и полива таскает из ручья за две мили. И пишет книгу. Это автобиографическая проза о побеге из Германии. Затем он пишет еще две — о своей жизни в лесу. Со временем у него появляется желание их опубликовать.
Он решается послать рукописи своему театральному агенту, под псевдонимом Б. Травен. Травен — это девичья фамилия его матери, а Б — потому что раньше он знал жизнь только со стороны А, а теперь узнал и со стороны Б. Агент присылает ему восторженный отзыв, однако не хочет заниматься публикацией, поскольку имеет дело исключительно с пьесами. Драматург отправляет ему еще несколько посланий, не гнушаясь лестью, и под конец вырывает обещание попробовать.