Черными нитями
Шрифт:
Рейн до боли закусил губу. Надо что-то сказать. Если он не ответит, то опять потеряет брата. Кай опередил его вопросом:
— Рейн, как это началось, ты помнишь? Кто кого обидел первым?
— Это я, — Рейн ответил громко, слишком громко. Даже волны перестали накатываться на берег, чтобы его могли услышать все.
Да, это он. В первом классе он дружил с Деритом. А потом захотел забрать у него что-то — уже даже забыл что, но парень не отдавал. Тогда Рейн нажаловался учителю, что видел, как Дерит разговаривал с демоном. Тот ласково
— Так может, зло всегда сидело не во мне, а в тебе?
Рейн повернулся к брату и склонил голову набок.
— Кай, чего ты хочешь от меня? Я всегда был вспыльчив, и до сих пор мне стоит труда сдержать эту злость. Да, я слушаю демона. Это мой единственный друг, — Рейн сделал паузу и потёр клеймо. — Я до сих пор плачу по счетам. В Инквизицию я пошёл не от собственного желания, а потому что нужно было зарабатывать. Знаю, что погубил не только себя, и в этом моя вина. Но помнишь: кто падал сам, тот и встанет сам. Я не знаю, что мне сделать, чтобы отдать долг тебе, но пока я пытаюсь вернуть долг матери и отцу, вот и всё, понятно?
— Это не те слова, — шепнул Аст.
Да, не те. Вряд ли хоть одно из них могло утешить Кая. Он хотел другого, но и сладкая ложь ему была не нужна.
Брат снова долго молчал, а затем поднял лицо к небу, сделал глубокий вдох и продолжил:
— Когда отец выкинул меня из дома, ты приходил ко мне и отдавал всё, что у тебя было. Я это помню.
— Я тогда работал на скотобойне, — откликнулся Рейн. — Но там платили ещё меньше.
Кай кивнул.
— И ты решил уйти в Инквизицию. Я целый год скитался по домам Детей Аша, которые давали приют таким же беглецам, как я. Однако я не хотел жить у них в долгу, а ещё в долгу перед тобой, и всё время искал работу. Только вот меня, в отличие от тебя, даже разносить газеты не брали. Пришлось справляться иначе.
Кай сделал паузу, и Рейн не понял, что брат имел в виду. Он не рассказывал, что тогда искал работу.
— В Канаве не так плохо, как кажется, — Кай ухмыльнулся. — Там многому могут научить. Когда ты стал инквизитором, у тебя появилось две причины поймать меня: я принадлежал Детям Аша и ещё стал вором и обманщиком. Хотя я называю это иначе.
Кай развёл руками. Лицо оставалось спокойно, жёсткая складка в углу рта тоже расслабилась. Об этой странице в биографии брат явно не жалел.
— Ну и как же?
— Перераспределитель ресурсов, уравнитель или торговец.
Рейн невесело рассмеялся. Видели бы их родители! Две чёрные тени над рекой: обманщик с опытом вора и убийца с опытом мастера пыточных дел. Как тут говорить о долгах, если с такой работой их становилось всё больше день ото дня?
Рейн вдруг понял, что не слышит голоса совести и уж точно не хочет пристыдить
— Возьмёшь меня на работу? У вас же жалование побольше, чем у практиков?
Кай рассмеялся в ответ.
— Нет уж. У тебя другая доля. Всё-таки отец был прав. Во мне это всегда сидело. Я могу быть на этом месте. А ты на своём — нет. Иначе бы ты не отпустил Адайн, не предупредил бы тогда меня.
— Ты тоже не можешь. Иначе бы не сказал этих слов.
— Не будем играть в жертв судьбы, Рейн, — Кай снова сделался тем усталым взрослым мужчиной. — Что случилось, то случилось. Если мы соглашаемся, что сами сделали выбор, то мы на своём месте.
— Кай, что тогда произошло?
Брат поглядел на волны и прищурился.
— Я обустроил себе гнездо в Канаве и перестал жить в чужих домах, но пошли слухи, что инквизиторы кого-то выследили. И тут ты. Думаешь, я мог сбежать, бросив остальных? Пока мы пытались вывести всех и замести следы, пришли твои инквизиторы. Большинство убили, пару человек забрали — всё как всегда. Тебе ли не знать.
— Но как?..
Кай пожал плечами.
— Меня долго держали в подвалах Чёрного дома.
Рейн вздрогнул. Сколько раз он проходил мимо камеры Кая, не зная, что он там?
— Помнишь, ты показывал шрамы на своей спине? У меня теперь такие же, — Кай ухмыльнулся. — И не только они. Ты знаешь, как работают инквизиторы, мне не о чем рассказывать.
— Но почему тебя отпустили? И почему сказали, что ты погиб вместе с другими Детьми Аша?
Кай снова пожал плечами и поправил галстук.
— Я знаю, что и ты, и отец спрашивали обо мне. Наверное, вам отдали тело случайного мальчишки, чтобы вы не задавали лишних вопросов.
Рейн почувствовал озноб. Инквизиторы могли так сделать. Это в их духе. Не было той грязи, к которой они бы побрезговали прикоснуться.
— А меня — меня самого не отпускали.
Рейн недоумённо посмотрел на брата.
— Я сбежал.
— Как? — воскликнул Рейн. Никто не сбегал из Чёрного дома. Детей Аша прятали на нижнем этаже, где практики всегда сторожили двери, а сами камеры были хорошо защищены от любого воздействия, будь то отмычки, химикаты или даже бомбы. Их ведь строили не для обычных бродяг и убийц.
— Крысы, брат, — Кай ухмыльнулся уже в бесконечный раз. — Я приручил крыс, и они прогрызли для меня туннель.
«Невозможно!» — подумал Рейн, но не стал расспрашивать брата. Сам расскажет.
Он вдруг чётко увидел перед собой сразу двоих: вспыльчивого паренька, который за дорогим костюмом прятал обиду и ненависть, и старика, который выбрался из Чёрного дома и оставил там сердце.
— Кай, сколько тебе лет?
Конечно, он помнил, сколько брату. Тот понял его вопрос.
— Девятнадцать, но дерьма я видел и сделал столько, словно мне пятьдесят. А тебе?
— Лет сорок. По эту сторону Инквизиции находиться полегче, так что я скинул себе десятку.