Черными нитями
Шрифт:
«К моменту, когда окуну тебя в помои». Вместо этого Рейн серьёзно ответил:
— Я хочу подняться выше. Знаю, ноториэсам нет места — но разве не смог я стать старшим инквизитором?
— Что тебе даст это «выше»? Ты же так и останешься ноториэсом.
Рейн растерялся. По-настоящему он никогда не мог ответить на вопрос, а в глубине души догадывался, что ответа на него вовсе нет. Но только эта иллюзия и была опорой, которая связывала всё внутри воедино и давала силы день за днём заходить в Чёрный
Рейн вспомнил слова Анрейка.
— Мой род издавна служил Церкви. Пусть туда мне дорога закрыта, но я могу служить Инквизиции. Я не хочу подвести родителей. Не ещё раз. Может, когда-нибудь я снова смогу назваться Л-Арджаном, и видя меня и слыша это имя, другие перестанут презрительно хмуриться или отворачиваться.
— Ты так привязан к семье? — спросил Нелан с интересом и придвинул стул к Рейну. Тот мог разглядеть каждую веснушку на его лице и каждый волосок на усах.
«Противная ты морда», — Рейн хотел скривиться, но опустил взгляд и тихо ответил:
— Нет, но из-за меня родители лишились всего. Я должен вернуть им хоть что-то.
— А твой брат?
Рейн вздрогнул.
— Скажи, что надо, он бы понял, — подбодрил Аст.
— Отец выгнал Кая, когда ему было ещё четырнадцать. Да, я и сам послушал своего демона, но Кай не знал границ. Он связался не с той компанией. Может, хорошо, что его убили. Родители бы не пережили, если бы узнали, что творил Кай.
— Рейн, что ты думаешь по поводу демонов?
Он пожал плечами.
— Ничего. Это как думать о своей пятке — она просто есть, но вспоминать о ней вовсе не обязательно.
— А что ты скажешь о других членах Совета?
Рейн напрягся. Какой ответ понравился бы Ригарду?
— Кир В-Бреймон, я хочу ответить честно, какими бы резкими ни показались вам мои слова. Нол Я-Эльмон — лживый праведник. Крейн У-Дрисан — настоящий торговец, хитрый и жадный толстяк. Ньяр О-Ренек, как все гвардейцы, тупой и грубый. Симан И-Ильман — кабинетная крыса, не знаю, за что его выбрали главой учёных. Судья Парен Е-Мик выглядит жалко, но про него ещё мало что слышно.
Ригард провёл рукой по коротко стриженым тёмным волосам и рассмеялся.
— Весьма точно. А что тогда ты обо мне скажешь?
Область под коленями, куда ударил Лидар, заныла. Надо подбирать слова осторожнее.
— Кир В-Бреймон, вы единственный член Совета не из великого рода. Как и я. Служить лучше тому, кто сделал то, что немногим удавалось.
Нелан едва заметно покачал головой, будто предостерегал, и Рейн замолчал. Лесть хороша в меру. Ригард скрестил руки на груди и спросил:
— Говорят, практики Д-Арвиля узнали об Я-Эльмоне что-то интересное?
— На протяжении пятнадцати лет он жертвует деньги людям и организациям,
Рейн говорил медленно, лениво, но сам жадно наблюдал за В-Бреймоном. А что, если Энтон не рассказал ему этого? Пусть глава Инквизиции видит, что Рейн готов сменить хозяина.
— Крыса ты, — усмехнулся Аст. — Кай и Вир одобрили бы.
Рейн едва сдержал улыбку. Интересно, они знали, как действовал Ригард? Не это ли подразумевал Витторио, когда говорил про «жёстко»? И он же отправил его, как овцу на убой.
«Ещё ответишь, ублюдок», — Рейн представил перед собой лицо Вира, хотя настоящей злости к нему не почувствовал. Это было частью платы по долгам. О себе переживать уже поздно.
В-Бреймон расхохотался.
— Занятно, но недостаточно. Я-Эльмон может творить что хочет, я знаю, как его переиграть.
Рейн оценивающе посмотрел на главу. Это уловка, или он проболтался? На словах Церковь и Инквизиция заключили соглашение, а на деле? По-прежнему каждый сам за себя?
— Рейн, если ты узнаешь, что Я-Эльмон — один из Детей Аша, что ты сделаешь? — спросил Нелан и пригладил курчавые волосы.
Всё внутри задрожало. Рейн почувствовал, что Ригард и Нелан уже подошли к тому, ради чего затеяли этот спектакль. Ну и что им ответить? Заявить о преданности заветам Яра? Кто был нужнее В-Бреймону: глупый, но покорный, или думающий, но со своей волей?
Рейн переглянулся с Астом. Демон покачал головой.
— Детей Аша убивают или отправляют в Чёрный дом. Сколько я получу за Я-Эльмона?
Надо играть роль ноториэса до конца. Они ведь даже не ждут другого и не поверят ни клятвам верности, ни словам о заветах Яра.
Ригард встал и наклонился к самому лицу Рейна.
— А что, если мы тоже из Детей Аша? Что если ты нужен нам, Рейн?
Он вздрогнул. Вир говорил те же слова. Так мог ли В-Бреймон…? Аст покачал головой.
— Вир бы сказал, — в голосе демона не слышалось настоящей уверенности.
А сказал бы? Что этот Вир вообще говорил? Пожаловался, что его лишили демона. Похвастался, что спас Кату. Признался, что план может измениться десяток раз. Вот и всё.
— Он был честен, — заметил Аст. — И не обещал ничего.
— А если так, что это значит? — осторожно спросил Рейн. Ригард поднялся и стал ходить по камере взад-вперёд.
— Встань на нашу сторону. Мы вернём тебе всё, чего тебя лишили. Ты перестанешь быть ноториэсом.
Аст покачал головой. Лучше не верить тем, кто давал много обещаний.