Черными нитями
Шрифт:
— И я рад. Давно мы не виделись.
Нелан снял плащ, сел в кресло рядом, удивлённо посмотрев на капусту. Рейн пристально следил за ним. Перед старшими по должности было принято кланяться, положив руку на плечо.
Но они не в Чёрном доме. Они, черт возьми, в «Трёх желудях», в Рин-Рине, рядом с теми, кто боролся против всего, за что стояла Инквизиция.
Нелан словно не обратил внимание на Рейна. Он сразу уставился на Кату и просиял. Вир хитро улыбнулся, но быстро спрятал эту улыбку. И вот уже лицо Э-Стерма снова стало спокойным. Он откинулся в кресле, закинул ногу
— Нам стоит объясниться, — Вир переглянулся с Э-Стермом.
Нелан повернулся к Рейну и спросил:
— Свои люди должны быть повсюду, верно?
— Чёрт возьми! — от всей души прокричал Аст. Именно это и хотел сделать Рейн, но только хмуро кивнул в ответ.
Так вот как. Нелан Э-Стерм — один из Детей Аша и в то же время верный советник главы Инквизиции. Вот почему он качал головой, когда Рейн был близок к тому, чтобы сказать В-Бреймону лишнего. Вот почему от него иногда слышалось что-то похожее на заботу. Вот почему Ригард говорил с Рейном — Нелан ещё тогда, на вечере у Я-Эльмона, шепнул: «Он может подойти».
За планом Вир стоял не один, и второй герой, наконец, показал себя. Только ни черта это были не «герои», а просто два обманщика.
Рейн требовательно посмотрел сначала на Нелана, затем на Вира. Теперь клетка сжималась вокруг него. Всё, на пса надели ошейник и повели в неизвестном направлении. Чтобы посадить на цепь и научить лаять по команде? Сделать комнатной собачкой и заставить лизать подставленные руки? А может, чтобы отдать на собачьи бои и натравить на других?
— Они расскажут, — процедил Аст сквозь зубы. В голосе одновременно слышались и угроза, и надежда.
Нелан продолжил:
— Да, Рейн, я из Детей Аша. Я принадлежу им уже двадцать лет. Я долго называл себя либералом, но год назад, — он сделал паузу и продолжил: — меня привлекли более радикальные идеи. Я хочу действовать, и именно это свело нас, — он обвёл рукой присутствующих.
— Почему? — осторожно спросил Рейн. Он ещё не понимал, как вести себя. Разговор с советником — одно, разговор с Детьми Аша — совсем другое.
— Сначала это был протест против отца, — пояснил Нелан. — Затем, скажем так, я расширил свои взгляды. Дети Аша — это борцы не только за демонов, но ещё и за свободу и равенство.
Рейн нахмурился ещё сильнее. Это «скажем так» не вызывало доверия. Он скрестил руки на груди.
— Ну и что вы задумали? Зачем вам я? — Рейн резко спросил, наклонившись к Э-Стерму: — Для чего я могу подойти?
Вир и Нелан переглянулись. Первый сказал:
— Рейн, помнишь, я говорил: чтобы нас услышали, надо стать тем, кого слышат? — тот осторожно кивнул. — А знаешь, кого народ слушает больше всего?
Рейн промолчал, не желая на этот вопрос. У него были догадки, но ни одну из них он не мог и не хотел принимать на свой счёт. Всё казалось каким-то спутанным, неясным и даже неприятным. Точно он снова стал практиком и влез в очередное грязное дело.
— Короля, Рейн, короля, — произнёс Вир торжественно. Рейн вздрогнул и поглядел на дверь. Ещё не поздно сбежать?
— Ты чокнулся,
— Я расскажу, что происходит, — сказал Э-Стерм и развернул кресло так, чтобы смотреть прямо на Рейна.
Светло-зелёные глаза советника казались почти прозрачными. Взгляд был так спокоен, что Рейн почувствовал ещё большее раздражение. Аст по-звериному рыкнул.
— Консерваторы, либералы и радикалы из Детей Аша видят путь перемен по-разному. Первые и вторые уверены, что правду людям необходимо сообщать постепенно. А во главе Кирии должен встать новый Совет, который будет менять принятые устои осторожными реформами. Радикалы мыслят иначе. Они верят в народ, а не во власть, и думают, что надо дать людям правду — всю и разом. Как это сделать? Подойти к каждому и дать листовку? Нашептать на ухо? Нет. Радикалы давно пытаются подобраться к тому, кого слушают, кому верят — к королю. Но Совет хорошо следит за своей игрушкой.
— А король Рис..?
Нелан пожал плечами:
— Он всегда был непокорным. Даже в начале правления пытался говорить не от имени Совета, а от себя. Учёные и торговцы ошиблись, выбрав королём Риса М-Неса. Но девять лет назад его удалось усмирить. — Нелан и Вир обменялись быстрыми, нехорошими взглядами. Витторио поджал губы, на лбу пролегла глубокая напряжённая складка. — Король затих. Год назад он снова стал болтать: о Совете, о демонах. По дворцу поползли слухи, затем по всему Лицу. Рис сам пришёл к тому, что мы хотели, но допустил много ошибок.
Нелан сделал паузу и снова переглянулся с Виром. Рейн крепко сжал подлокотники кресла.
— Негласно шестёрка приняла решение убрать Риса, и началась борьба за влияние. Вскоре каждый из членов Совета представит своего кандидата, затем голосованием они выберут двоих из них и предложат Народному Собранию. Кого оно назовёт, тот и станет королём. Но Совет крепко держит Собрание в руках — выбор будет правильным.
Вир надел очки и уставился на Рейна.
— Ты видел, как несколько слов короля Риса привели к восстаниям. Однако он не знал, что сказать и что сделать. Нам нужен наш собственный король.
Нелан продолжил:
— Год назад Ригард В-Бреймон стал главой Инквизиции. Ему мало этого. В отличие от других, он ищет не слабого послушного кандидата, а сильного, который сам способен бороться с Советом.
Э-Стерм вздохнул.
— Мы с Ригардом стали думать: каким должен быть «наш» король? — он стал загибать пальцы на руке. — Во-первых, из благородного рода, но не из великого — большое влияние семьи нам помешает. Во-вторых, он должен быть инквизитором. В-третьих, достаточно молодым, но не слишком. Затем у нас появились новые требования. Король должен иметь связь с Церковью — это станет ещё одним аргументом для Я-Эльмона. А слова короля Риса о демонах показали, что нужен тот, кто своим примером докажет: даже оступившийся может найти верный путь и стать хорошим человеком. Рейн, у тебя два преимущества: своим поступком в театре ты заслужил уважение благородных родов, и ты — ноториэс.