Черный Лотос
Шрифт:
– Напротив, вы нам очень помогли, – заверил его Хирата.
Плотник назвал им имя неизвестной и вдобавок подтвердил ее принадлежность к секте Черного Лотоса. Следовательно, священники и монахини знали ее, хотя говорили обратное, солгав также о том, что из храма никто не пропадал. Их изворотливость и дурная репутация ясно указывали на причастность сектантов к этим убийствам.
Хирата записал имя и адрес мужа Тиэ.
– Я сделаю все от меня зависящее, чтобы убийца вашей жены не остался безнаказанным, – пообещал
Толпа ничуть не поредела. Взбираясь на возвышение, Хирата крепился, зная, сколько еще историй о чужом горе ему предстоит выслушать. Его охватило недоброе предчувствие, что пожар и убийства были только ничтожной частью большого зла. Теперь сомневаться не приходилось: Хару играла в этом деле далеко не главную роль.
12
Закон Черного Лотоса
Не имеет двух смыслов.
Все твари всякого сорта и свойства
Могут вкусить плодов его истины.
Сутра Черного Лотоса
Миновав южную оконечность замка Эдо, паланкин доставил Рэйко и Хару в правительственный округ Хибия, где они и сошли. Слуга тотчас раскрыл над ними зонт – с неба сыпала холодная изморось, – и путешественницы поспешили к крытым воротам одной из огороженных усадеб, что составляли улицу. Стражники встретили Рэйко радушно, но Хару, увидев их, испуганно попятилась.
– Не бойся, – подбодрила ее Рэйко, обняв за плечи. – Ты у друзей.
В сопровождении того же слуги с зонтом Рэйко провела Хару через заливаемый дождем двор. Под козырьком сторожевого барака сгрудились полицейские и узники в кандалах. Хару теснее прижалась к спутнице. Но вот они вошли в деревянный особняк, где расторопная служанка поприветствовала их и помогла снять накидки и обувь.
– Где сейчас судья? – спросила служанку Рэйко.
– У себя в кабинете, достопочтенная госпожа.
Вслед за Рэйко Хару прошла несколько поворотов по коридору, мимо служебных комнат с писцами, и очутилась у двери. Рэйко постучала, и низкий мужской голос ответил:
– Войдите!
Отодвинув дверь, Рэйко переступила порог комнаты, обставленной стеллажами и конторками со множеством свитков книг и фолиантов. Затем втащила Хару и вместе с ней поклонилась мужчине, сидящему на небольшом возвышении за письменным столом.
– Доброго дня вам, достопочтенный отец мой, – сказала Рэйко. – Прошу извинить меня за вторжение: я привела посетительницу. Есть одно неотложное дело, которое нам очень нужно обсудить.
Судья Уэда – один из двоих чиновников, облеченных властью разрешать гражданские споры, выносить приговоры преступникам, распоряжаться полицией и поддерживать в Эдо порядок, отложил кисть для письма и поднял глаза. Самурай средних лет, обладатель завидной комплекции и здорового румянца, устало взглянул на посетительниц. На нем было строгое черное кимоно.
– Твой
Рэйко представила ему Хару. Девушка не подняла головы и сложила перед грудью ладони, прошептав еле слышно:
– Для меня честь встретиться с вами, господин достопочтенный судья.
Когда же Рэйко объяснила ему, кто такая Хару, радушие судьи сменилось легким беспокойством. Словно не замечая этого, Рэйко отважно продолжила:
– Хару нужно некоторое время пожить в безопасном месте. Надеюсь, вы согласитесь взять ее к себе.
Секунду-другую судья молча разглядывал Рэйко. Затем обратился к ее спутнице:
– Не откажитесь побыть моей гостьей и отдохнуть после долгого пути. – Голос его звучал мягко, но без прежней сердечности. – Могу я предложить вам чашечку чаю?
– Благодарю вас, господин судья, я недавно поела, – пробормотала Хару приличествующую случаю фразу.
– Нет-нет, я настаиваю. – Судья вызвал служанку и велел отвести девушку в гостиную и подать ей чаю.
Хару перепуганно оглянулась на Рэйко.
– Смелее, – ободряюще улыбнулась она.
Когда Хару с горничной вышли, Уэда сложил руки поверх стопки бумаг на столе. Его мрачный вид предвещал выговор, и Рэйко слегка струхнула.
– Зачем ты привела ее сюда? – спросил отец.
– Ее нельзя было оставлять в храме Дзодзё даже до завтра. – Рэйко описала нападение Кумасиро на Хару. – Ей совсем некуда податься: ни родни, ни друзей, кроме меня, у нее нет, а в замок Эдо нельзя водить гостей без особого разрешения, которого вовек не достать. Это единственный дом, куда я могла ее привести.
– Ты должна была по крайней мере прийти за советом заранее, а не сваливаться как снег на голову, – укорил судья дочь.
– Знаю и прошу прощения, – виновато отозвалась Рэйко, – но у меня не было времени.
– Стало быть, ты хочешь, чтобы я пустил к себе в дом подозреваемую в тройном убийстве, не говоря уже о поджоге? – спросил Уэда.
После кивка Рэйко судья так нахмурился, что его брови едва не слились воедино.
– Как тебе не совестно просить меня о таком возмутительном нарушении правил? О чем только ты думала, дочь моя?
– Ее вина еще не доказана, так что она может быть ни при чем, – оправдывалась Рэйко, обескураженная реакцией отца. Она, конечно, не ждала от него бурной радости по поводу вселения Хару, но открытого противодействия не предвидела вовсе – ведь раньше он ей почти ни в чем не отказывал. – Она в опасности, я это знаю.
Судья Уэда покачал головой.
– Если Хару действительно совершила то, в чем ее обвиняют, тогда она сама представляет опасность. Я не намерен рисковать из-за нее собственным благополучием. Кстати, почему ты так уверена в ее невиновности?