Черный Василек. Наекаэль

Воробьев Никита

– Итак, сейчас мы, э-э-э, откроем эти сосуды, - несколько нервно начал он, - а вы скажите нам, к какому из них вас больше тянет.

Нехотя мужчины сняли крышки, и пододвинули урны ближе к вору. Он вопросительно прищурился. Человек с левой стороны стола неопределенно провел по воздуху рукой, а другой заговорил.

– Ты не руками тянись, а мысленно, как бы душой дотронуться до каждого попробуй, и к какому ближе будешь, на тот укажешь.

Вэлдрин задумчиво осмотрел наблюдателей, нервозность так и читалась на их лицах, и это настораживало. Хотя, учитывая число прошедших распределение до этого, он не переживал насчет потенциальной опасности. Вздохнув, он сфокусировал внимание на горлышке одной из урн, лица

мужчин заметно напряглись, и тут… Из всех четырех кувшинов разом в сторону вора вырвались, и, радостно визжа, понеслись толпы элементальных духов. Вэлдрин едва не отшатнулся от неожиданности, но сохранил невозмутимое выражение лица, и не повел ни одним мускулом: простые люди не в состоянии увидеть духов, и это могло его выдать. Он медленно поднял взгляд на комиссию, пытаясь не обращать внимания на ползающих по лицу с радостным улюлюканьем сильфан. Парочка синхронно схватилась за стол. У одного из наблюдающих дергался глаз, у второго волосы стремительно вставали дыбом.

– Ч-ч-что это такое? – Нервно вскрикнул тот, что сидел слева.
– Что происходит?

– О чем… вы… говорите? – Максимально медленно и вкрадчиво уточнил вор, стараясь не позволить стайке духов влезть ему в рот. – Я просто… рассматриваю… кувшины. – Сохранять спокойствие стоило Вэлдрину определенных усилий. Сильфы вились вокруг его рук, лаская своим ветром, одежда нагрелась от жара сильфар, радостно теребящих завязки и пуговицы, в волосах чувствовался песок, нанесенный сильферами, видимо играющими в прятки за его локонами, а хохочущие сильфаны активно лезли в глаза и рот, покрывая их росой. Конечно, древние существа очень любили представителей его народа, и вор про себя вознес молитву богине, благодаря ее за то, что в крепости людей не нашлось урны с сильфидами. Изгнанные духи мигом лишили бы его шансов на инкогнито. Тем не менее, маленькие друзья были даже слишком счастливы. Кажется даже не самым разумным созданиям становится грустно, когда их долго держат в банке.

– Вы с тем парнем, что перед тобой был братья что ли? – Простонал мужчина слева.

– Я его первый раз в жизни вижу, - уверенно ответил Вэлдирн, - а что, он тоже долго не мог понять, что нужно делать?

– Магией раньше занимался? – Поинтересовался проверяющий срывающимся тоном.
– Хотя чего уж, судя по реакции ты насквозь пропитан магией. Ты человек вообще? – Вэлдрин невозмутимо кивнул.
– Ладно еще тот, что перед тобой был, но это уже вообще ни в какие ворота. – Вэлдрин молчал.

– Все, успокойся. – Сказал его напарник. – Действуем по инструкции. Скажи, к какой урне тебя б-больше тянет? – Обратился он к вору.

– Не знаю, - пожал плечами он, - в каждой что-то есть, я прав?

– В каждой? – Мужчина постарался взять себя в руки. – В каждой, значит пойдешь в универсальный. Сейчас выйдешь из шатра и скажешь, что поступил на факультет иллюзий, понял? – Вор утвердительно кивнул.

– Тогда выметайся отсюда, и никогда, слышишь, никогда не открывай такие урны. – Чуть не сорвавшись на крик добавил мужчина.
– Ты понял меня? – Вор промолчал.

С каменным лицом Вэлдрин поднялся со стула и зашагал к другой стороне помещения. Прошипев что-то под нос, мужчины покрутили урны и духи стали отцепляться и возвращаться назад.

«Печальное зрелище», - подумал он: «прекрасные творения природы на службе людской прихоти». Пообещав себе при любой возможность освободить маленьких друзей, он двинулся дальше. «Так значит на Генрика они среагировали похожим образом. Любопытно», - думал он, выходя на свет.

Глава 4. Маски

Архимаг

В просторном помещении, среди прочных каменных стен, заставленных высокими полками, на которых книги перемежались склянками загадочного содержания и вязанками таинственных

растений, за широким массивным столом, заставленным кипами бумаг, сидела, и напряженно водила пером седовласая женщина. Архимаг внутренне усмехнулся: какие бы силы демоны не давали человеку в обмен на душу, было бы абсурдно надеяться получить бессмертие, ведь тогда они бы не смогли насладиться платой. Марна чувствовала, что ей осталось не много, судя по усердию, с которым она вгрызалась в работу. Волшебник понимал желание оставить в мире как можно больший след, ему даже было жаль коллегу (в некотором смысле), но ее мечта всегда казалась ему слишком… приземленной. Учить кого-то сокровенным знаниям, постичь которые в высшей мере способен лишь самый непревзойденный ум: как не пытался, он не мог понять, что толкало ее к этому. Слабые и не готовые к суровой реальности колдуны и колдуньи на его взгляд были обречены всю свою жизнь прятаться, вжимаясь в стенные щели и задыхаясь от вони сточных канав, чтобы не превратиться в топливо для костров инквизиции. Чудо волшебства в случае слабых духом грозило стать смертельным проклятием для покинувших тепличные условия замка выпускников. «С другой стороны», - думал он: «пусть занимается чем угодно, раз это доставляет ей удовольствие. Для стариков типична любовь к возне с мелюзгой».

– Ну? – Устав ждать, задала наводящий вопрос Марна, не отрываясь от заполнения пергамента. – Хватит меня рассматривать, от твоего сочувствующего взгляда меня мутит. – Она поставила перо в подставку и подняла на него усталый въедливый взгляд. – Эх, многое бы я отдала, чтобы поменяться с тобой местами, и глазеть на тебя такими глазами.

– Глупо вас в этом упрекать. – Улыбнулся Архимаг. – Думаю в этом и состоит ваша проблема: вечно отдаете вместо того, чтобы взять принадлежащее по праву великого ума. Может вы себя недооцениваете, или это что-то, заложенное в природе?

– Хватит язвить, Завулон, прояви уважение. – Прищурившись произнесла она.
– Даже на смертном одре у меня останется достаточно гордости чтобы плеваться ядом от твоих комплиментов. – Последняя часть фразы отдалась инфернальным отзвуком, а глаза собеседницы раскрасились всполохами алого.

– Прошу прощения, если имел неосторожность вас оскорбить. – Сказал волшебник с иронией. – Я ни в коей мере не хочу принижать ваших достижений, просто считаю, что вы способны на много большее. – Завулон откашлялся. – Что ж, переходя к делу, вам уже доставляли сообщение о прошедших испытаниях?

– Анка поразила всех своими способностями? – Спросила она, переложив на рабочее место новый лист, и пробегая его глазами.

– Можно и так сказать, - ухмыльнулся он, - но, полагаю, не совсем в том смысле, в котором вам бы хотелось.

– Мм? – Марну раздражала любовь собеседника к смакованию растянутых предисловий.

– Ваша внучка превратила один из наших фонарей в мышат. – Улыбнулся он.

– Спонтанная магия. – Произнесла Марна, почесывая подбородок. – Ничего удивительного. – Она пожала плечами, стремительно теряя интерес.
– Кошмарная сила, способная ровнять с землей горы, и возводить города в пустыне щелчком пальцев. Полагаю, ее сразу определили в боевой?

– Не хочу показаться консерватором, - нарочито спокойно протянул Завулон, - но так как отдельных инструкций вы не давали, Анка проходила распределительный экзамен на общих условиях.

– И? – Нетерпеливо махнула рукой она.

– Иллюзии. – Усмехнулся волшебник.

– Шик. – Она разочарованно откинулась в просторном кресле. – Глупцы не разглядят бриллиант у себя под носом, если слегка смазать его глиной. – Женщина устало протерла виски пальцами.
– Ладно, это все равно не имеет значения. Столь могучий потенциал раскроется вне зависимости от направления учебы. – Завулон согласно кивнул.
– Что это еще не все? Поторопись, ты отвлекаешь меня от работы.