Чертоги Казад-Дума

Каэрия

Грустно вздохнув, Бильбо отвел взгляд от нового друга и отер руки о собственные штаны. Найти наконечник в темноте не представлялось возможным, поэтому мистер Бэггинс решил отложить поиски до утра. Пока можно было просто отдохнуть. Поэтому, в очередной раз поджав губы, наш маленький герой направился к Гэндальфу. Серый Странник все еще листал книжку Ниар, выпуская из ноздрей густые струйки сизого дыма. Длинная трубка мага не отрывалась от его губ, и волшебник, погруженный в чтение, лишь изредка отнимал ее ото рта, перелистывая страницы.

Остановившись напротив чародея, Бильбо замер. Вновь вспомнились слова, недавно прозвучавшие в голове. Нахмурившись, хоббит с улыбкой на устах решил, что Гэндальфу о таинственном

голосе ничего не скажет. Но вот соблазн спросить о значении услышанного был велик. Не колеблясь, мистер Бэггинс обратился к чародею:

— Гэндальф, можно у тебя кое о чем осведомиться? — Бильбо, говоря спокойно и уверенно, удивился сам себе. Раньше не хваставший бравадой, ныне он с легкостью справлялся с нервами. Как, однако, меняли походы людей. Опасность, стерегущая путников за каждым кустом, прибавляла смелости.

— Конечно же, дорогой Бильбо, — Гэндальф, оторвавшись от книжки, поднял к полурослику взгляд. Несколько мрачный и сильно уставший, Серый Странник прямо глядел хоббиту в глаза. Бильбо же, нахмурившись сильнее, скривил губы. Как-то не хотелось приставать к волшебнику по мелочам, но ведь чудной голос, звенящий в ушах, это не мелочь?

— Ну, в таком случае, — мистер Бэггинс набрал побольше воздуха в грудь. Не зная пока сути дела, он несколько опасался напрямую спрашивать о чем-либо старинного друга. — Ты случайно не знаешь, что означают слова «Алдир Аар»? Прочитал где-то в книге, а вот толкования не нашел… Все думал спросить тебя, да времени не находилось…

Серый Странник изменился в лице. Посерев, он теперь из-под густых кустистых бровей мерил полурослика тяжелым изучающим взглядом. Бильбо, сглотнув, замолк, не понимая реакции чародея. По телу прошлась легкая дрожь, сравнимая с той, что овеяла полурослика в момент прикосновения к загадочному наконечнику стрелы. Мистера Бэггинса вновь охватило ничем необъяснимое предчувствие скорой беды. Оцепенело разведя руками, ширец ждал ответа мага. Гномы, до этого не обращавшие внимания на беседу хоббита с проводником, теперь вслушивались в их разговор. От Гэндальфа веяло холодом. Длинные тени, пляшущие в ритм с языками огня, вились в темную даль долины.

— Хотелось бы мне узнать, откуда достопочтенному хоббиту известны слова языка валараукар? — спустя минуту молчания спросил волшебник. Бильбо, начиная паниковать, сглотнул. Говорить о таинственном голосе полурослик все еще не собирался.

— Говорю же тебе, в книге прочитал, — заплетающимся языком промямлил мистер Бэггинс, стараясь не выказывать собственного страха. Как-то все происходящее не укладывалось в рамки «нормального». И дело было даже не в путешествии к Одинокой Горе: Бильбо давным-давно осознал собственную глупость и ребяческую браваду, которые и подтолкнули маленького обитателя Шира кинуться за гномами. Причина страха таилась где-то гораздо глубже ставшей уже привычной опасности. Хоббит, живя в своей маленькой и уютной норке, успел прочитать множество сказок и сказаний Средиземья. Поэтому и знал, что почудившиеся голоса обычно бывали плохими предзнаменованиями. Качнув головой, Бильбо зачем-то добавил: — Пока бесстыдно копался среди книг Ниар, нашел одну интересную. Там и вычитал это странное слово. Может, растолкуешь, что оно значит?

Гэндальф теперь стал еще более мрачен. Почмокивая губами, он степенно отложил пухлый томик в сторону. Перевел взгляд к костру и вновь поднес ко рту свою длинную трубку. Несколько минут маг просто молчал, в его серых глазах отражалось пламя костра. Лившаяся с небес тишина накрыла маленький лагерь, и теперь все его обитатели ждали ответа Серого Странника. Последний факт хоббита удручал больше всего. Шум и гам, сопровождающие гномов на каждом шагу, обычно успокаивали.

— Этим словом некогда в темных землях Ангбанда называли Железную Корону, которую носил на своей голове Великий

Враг, — Гэндальф заговорил неожиданно. Его сухой голос лился по полумраку как горный ручей. Бильбо, чувствуя отчего-то дурноту, смотрел в затуманенные воспоминаниями глаза волшебника. Серые, они потемнели и теперь виделись хоббиту черными озерами. — Алдир Аар – слеза Эндора. Вот что означают эти слова. Некогда в Корону ту Моргот вставил Сильмариллы, как символ своей власти над светом Средиземья. И был у этих слов свой символ – три камня, переплетенных нитями жизни. Старое понятие, забытое ныне. Темные слова, Бильбо, которые не стоит произносить вслух ни при каких обстоятельствах.

Гэндальф перевел взгляд к хоббиту. Мистер Бэггинс отступил назад, чувствуя себя маленьким и слабым под гнетом взора чародея. Предчувствуя со стороны Серого Странника море вопросов, полурослик ссутулился и поспешил отойти в сторону, не желая дискутировать на поднятую тему. Сердце в груди трепетало, как пташка, попавшая в силки. Не зная, куда себя деть, Бильбо уселся рядом с Бифуром. Взял в руки собственный меч и начал его с любопытством оглядывать, пряча глаза от друзей. В голове метались разрозненные мысли, черной тучкой нагонявшие ужас. Чувствуя нутром сгущающуюся вокруг тьму, мистер Бэггинс раз за разом мыслями возвращался к странному голосу, прозвучавшему в голове. Диковинному эхоподобному посланию, вторившему металлическому холоду наконечника стрелы.

Кому чудной голос мог принадлежать? Хорошо, если другу. Ну а если врагу?

Ну а если врагу? Вдруг именно врагу достанется то малое превосходство скрытых знаний, которые Миас в течение тысячелетий так яростно оберегали от чужих взоров? Такой вариант не исключался, учитывая, что сейчас тройка гор Пелори действовала открыто. Ниар, поморщившись, прогнала прочь дурные думы. Не хотелось как-то подступаться к мысли о проигрыше. Старшая дочь Мелькора права на провал не имела. Столько лет готовясь к освобождению отца, теперь Красная Колдунья не собиралась отступать. Лучшего момента для тайных поступков в ближайшем будущем не предвиделось, так что действовать стоило без промедлений. Что Ниар и делала.

Однако раздумья об Осаа не давали покоя. Да, вначале появление гномки наследница Барад-Дура восприняла как нечто обыденное, не заслуживающее внимания. В конце концов, призраки не могли как-либо повлиять на жизнь материальную. Теперь же общество странной подгорной жительницы Ниар вводило в тоску: разум сразу рисовал картины заговоров и страшных интриг, которые Валар могли в качестве подарка готовить детям своего старого врага. В любом случае, старшая Миас не верила ни одному слову матери Торина. Учитывая, что уйти из чертогов Намо гномке помог Палландо, осторожность не была излишеством. Умные бойцы Майар знали толк в военном деле и умели загодя находить в стратегии противников слабые места. И хоть Синий Маг сам попросил Красную Колдунью отправить его в Аман, его мотивам тоже не стоило доверять. Ведь даже такие с виду честные и бескорыстные позывы Истари могли использовать в своих интересах. А Палландо, каким бы он ни был при жизни, оставался наместником Валар в Средиземье, защитником существ Эннората. А значит, являлся врагом.

Качнув головой, Ниар подняла взгляд к горизонту. Темная бездна неба начинала светлеть: серые краски касались тонкой нити земного края, плавно переливаясь в лазурно-синий цвет рождающегося дня. Набухающие у юга дождевые тучки отражали лучи восходящего солнца, пестря золотом. Стелящийся по траве свет пробуждал ото сна насекомых, играя радугой на искрящихся росинках. Погруженная в дремоту долина наливалась красками, а по-осеннему холодный ветерок сдувал с широких зеленых полей плотный настил молочного тумана. Ниар, потянувшись в седле, довольно улыбнулась. Проведя всю ночь на спине Арго, девушка впервые за много часов езды ощутила себя бодрой.