Черви-Завоеватели

Кин Брайан

– Я думаю, мне следует объясниться. Я задумался об этом на этой неделе и, наверно, не верю, что мы должны запрещать людям ходить в церковь. Но, может быть, у нас был бы розовый ряд скамеек сзади, и педики могли бы сидеть там. Еще мы могли бы установить скамейки перед ними, выкрашенные в черный цвет, для негров. И еще один ряд, выкрашенный в зеленый цвет, для евреев, так как они любят деньги. Я думаю, что это было бы нормально, и тогда мне не пришлось бы сидеть с ними

После этого мы попросили Эрла больше не приходить на изучение

Библии. Он не очень хорошо это воспринял. Видите ли, в то время как вы могли бы посмеяться над его невежеством или покачать головой, Эрл был серьезен. Он действительно думал, что его рекомендации будут приемлемы.

Но я отвлекся и снова начал бессвязно болтать. Я исписал этот карандаш до кончика (я продолжаю точить его своим перочинным ножом), и мы еще не закончили и половины. И боль становится все сильнее.

В любом случае, мы с Карлом стояли там, на территории Эрла, и смотрели на эту надпись, сделанную от руки. Пятна белого грибка, который я видел в лощине, росли на деревьях вдоль дороги. Карл протянул палец.

– Не трогай эту дрянь, - предупредил я.
– Ты же не хочешь, чтобы это попало тебе на кожу.

– Что это?

– Я не уверен, но я видел его на олене этим утром. Не думаю, что это нормально.

Карл вздрогнул.

– Нет, не нормально. Надеюсь, оно не в воздухе.

Мы отвернулись от грибка и уставились на лачугу Эрла.

– Я все еще думаю, что это не такая уж хорошая идея, - прошептал Карл.

Я не ответил. Я думал о пятне крови на стене Дейва и Нэнси и о странной слизи, которая покрывала все вокруг.

И о пропавших домах и зданиях, поглощенных землей.

И о том, что случилось с птицей сегодня утром.

Я поежился, и это не имело никакого отношения к холоду или сырости в воздухе.

Мы потащились по грязи к хижине Эрла. На поляне стояла мертвая тишина. Даже дождь, казалось, шел беззвучно. Мы были примерно на полпути туда, когда воздух расколол взрыв. Сначала я подумал, что это гром. Затем Эрл Харпер крикнул:

– Стойте прямо там, вы двое, или я разнесу ваши чертовы головы!

Он вышел из-за деревьев, одетый в боевую форму и дождевую шляпу с широкими полями, и направил на нас дробовик двенадцатого калибра. Из него все еще шел дым. Он промок насквозь, и мне стало интересно, как долго он пробыл на улице.

– Привет, Эрл, - попытался я.
– Давай просто успокоимся. Мы не причиним тебе никакого вреда.

Он взглянул на винтовку в трясущихся руках Карла и указал на дробовик.

– Если ты не хочешь ничего плохого, Тедди Гарнетт, то повернись направо и возвращайся тем же путем, которым пришел.

– Мы просто хотели посмотреть, как ты держишься, - объяснил Карл, осторожно направляя винтовку в сторону от Эрла.
– Нет никакого смысла стрелять в нас, Эрл.

– И нет никакого гребаного повода вторгаться на мою территорию, Карл Ситон, - глаза Эрла были широко раскрыты, а его мокрое лицо, казалось, сияло.
– Ты увидел

меня и убедился, что со мной все в порядке. А теперь убирайся отсюда!

– Послушай теперь, Эрл, - сказал я, изо всех сил стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно.
– Мы уедем через секунду. Но сначала мне нужно спросить тебя кое о чем важном.

– Что?
– oн держал оружие направленным на меня, и выражение его лица было подозрительным.

Я уставился в дуло его дробовика и почувствовал, как у меня напряглись гайки.

– Ты видел или слышал что-нибудь от Дейва и Нэнси Симмонс в течение последних нескольких дней?

– Нет. Я их не видел. В любом случае, я бы этого не хотел. А что?

– Мы только что заехали к ним домой. Он выглядит так, как будто там была борьба. Я беспокоюсь о них и просто подумал, не слышал ли ты что-нибудь.

Его глаза сузились, и он крепче сжал дробовик.

– Ты меня в чем-то обвиняешь, Гарнетт?

– Вовсе нет. Просто беспокоюсь о них, вот и все, а ты их ближайший сосед.

– Я ничего не видел, но вот что я тебе скажу. Что бы ни случилось с ними, это случится и с вами, ребята. Просто подожди и увидишь.

Карл нахмурился, и винтовка дернулась в его руках.

– О чем ты говоришь?

– В земле есть существа, которые вертятся у нас под ногами, ползают по лабиринту под землей. Я слышу их по ночам. Они разговаривают со мной и рассказывают мне разные вещи.

Я замер. Карл бросил на меня настороженный взгляд.

– Я... я думаю, может быть, я тоже их видел, - сказал я.
– Что это такое, Эрл? Ты знаешь?

– Может быть, я знаю, а может быть, и нет, - oн улыбнулся.
– Но я не заинтересован в том, чтобы обсуждать это с тобой, Гарнетт. Думаю, ты скоро это узнаешь. А теперь, вы двое, убирайтесь отсюда. Я серьезно!
– oн поднял дробовик.

Мы с Карлом не сводили с него глаз и медленно попятились. Я наступил в лужу, и холодная вода пропитала мой носок.

Эрл начал смеяться.

– Вы похожи на пару утонувших крыс!

– Рад был снова тебя повидать, Эрл, - пробормотал Карл.
– Теперь будь осторожен!

– Вы, ребята, думаете, что сегодня будет дождь?
– cпросил Эрл.

Карл наклонился ко мне и прошептал:

– Я же тебе говорил. Он безумнее, чем медная голова в тутовом кусте в жаркий июльский день.

Я кивнул.

– Я уже сказал, что ты был прав. Поехали.

Но Эрл еще не закончил.

– Вы все думали, что я дряхлый. Сумасшедший! Говорите обо мне, шепчетесь за моей спиной в "Пондерозе" и на своих драгоценных церковных мероприятиях. Но вы увидите. Вот доказательство! Я предупреждал вас о правительственном "Проекте АРФA". Управление погодой. Слышал об этом по радио. Пытался сказать тебе, но ты просто, блядь, рассмеялся, не так ли? Ну, теперь, наверно, смеюсь я, не так ли?

– Будь осторожен, Эрл, - я помахал рукой.
– Мы отправляемся домой.