Чингисхан

Мэн Джон

— Я простой дикарь-горец, — решительно сказал ста­ рик. — Но я не думаю, что вы должны заставлять меня путе­ шествовать с целым гаремом.

Были посланы соответствующие донесения, внесены со­ ответствующие поправки в подготовку путешествия. Они бу­ дут передвигаться не спеша и в полной безопасности, сдела­ ют гигантский крюк, заехав в улус Темуджа, младшего брата Чингиса, что в Восточной Монголии, обойдя таким образом ненадежных тангутов и безжизненные глубины Гоби. Путе­ шествие продолжалось с остановками в храмах для отдыха от летнего зноя. Одно только присутствие Цянчуня вызыва­ ло чудеса: прекратилась засуха. Облако в форме зонтика прикрыло толпу от свирепого солнца, пустой колодец на­ полнился водой по самые края. Лето сменилось осенью. В го­ рах к югу от Гоби их догнало полное заботы письмо от само­ го Чингиса (возможно, написанное тем же Чу Цзаем). «Путь перед вами, и по земле, и по воде, очень и очень трудный, но я надеюсь, что слуги и «отдых для

ног» (т. е. удобства), кото­ рые я предоставлю, помогут пути показаться не таким дол­ гим». Зиму провели в еще одном храме, и путешествие про­ должилось в марте 1221 года. Расставаясь с Цянчунем, его ученики «спросили его, горько плача, когда они могут ждать его обратно из этого невероятно далекого путешествия». Он ответил неопределенно, ссылаясь на то, что ему трудно ска­ зать, установится ли гармония между его собственным дао и дао монголов, но под конец, когда они не отставали с этим

ЧИНГИСХАН

вопросом, сказал, что он снова увидится с ними через три го­ да. Вскоре после расставания с учениками он со своей сви­ той проезжал через проход Барсучья Пасть, где увидел горы человеческих костей, оставшихся после первой крупной по­ беды монголов в Китае, и пообещал по возвращении помо­ литься за отошедших в мир иной.

После этого они вышли на безлесные просторы степей Восточной Монголии. Учитель ехал на лошади или полуле­жал в повозке. Они пользовались гостеприимством скотово­дов или разбивали собственный лагерь и через шесть недель вышли к скоплению многочисленных фургонов и герое стойбища Темуджа. Отдохнув три недели, они снова трону­ лись в путь, теперь на запад. Их небольшой отряд разросся, потому что Темудж подарил десять повозок и несколько со­ тен волов и лошадей.

Они следовали южным берегом Керулена, когда, к их не­ вероятному изумлению, в воздухе похолодало, солнце затя­ нулось дымкой, и они неожиданно погрузились в почти кро­ мешную тьму. Случилось полное солнечное затмение, собы­ тие, которое позволяет установить точную дату и место, где они находились в этот момент.

Это произошло поздним утром 23 мая 1221 года по совре­ менному календарю, и они находились неподалеку от Авраги, лежащей в 10 километрах к северу от реки. Здесь проделанный мною путь совпал с маршрутом Цянчуня, и я наблюдал глаза­ ми Ли, как возницы повозок и всадники остановились, пора­ женные, увидев реку, текущую в берегах, заросших зазеле­ невшими после зимы ивами, и океан трав, расцвеченный точками маленьких, похожих на звездочки цветов, а там, вдалеке, исчезающие в ледяной дымке горы с шапками снега, а над всем этим черный диск луны, ненадолго увенчанный короной спрятавшегося за ней солнца и зависший в суме­ речном небе, которое вдруг засверкало всей россыпью звезд.

Путешественники продолжили свой путь вдоль Керулена, реку, чтобы переночевать в Авраге, переходить не стали, и это говорит о том, что старая столица утратила свое значе-

224

225

ДЖОН МЭН

ЧИНГИСХАН

ние и ее уже переносили на новое запланированное место, в Каракорум. В том месте, где Керулен отклоняется к северу, в сторону Бурхан Халдуна, они повернули на юго-запад, где их ожидал восторженный прием в каждом лагере, отмеченным скоплением юрт. Монголы, которым от мышей-полевок из­вестны все степные секреты, уже не первый месяц поджида­ ли приезда Цянчуня. Все лето они двигались на юго-запад и прошли неподалеку от того места, где предполагалось от­ строить Каракорум, о чем Ли не обмолвился ни словом, и продолжили путь по петляющей среди холмов дороге, кото­ рая привела их в покрытые соснами и елями Хангайские го­ ры. Здесь, на высокогорных пастбищах, они увидели «сотни и тысячи» фургонов и юрт, «паланкины, павильоны и прочие красоты этого лагеря наверняка поразили бы ханов древних гуннов». Это было летнее стойбище двух княгинь, одна из них была тангуткой, которую подарили Чингису, когда в 1210 году сдалось Си Ся, вторая была китаянкой, подарен­ ной в 1210 году после капитуляции Бейджина. Ожидая воз­ вращения хана, они, по-видимому, жили совсем неплохо, как приличествовало их положению, и щедро угощали хле­ бом, испеченным из муки, доставленной на верблюдах за 700 километров из-за Тянь-Шаня. Дальше их путь лежал че­рез горный хребет и вниз через долину, где они повстречали первого мусульманина, занятого рытьем канала для ороше­ния полей ячменя (ячмень хорошо растет даже в Гоби, если есть вода, которую можно собирать из множества роднич­ков у подножия гор).

Где-то на севере находилось стойбище военачальника по имени Чинкай, мусульманина из Хорезма, который ушел из родных мест, присоединился к кераитам, поступил на служ­бу к Чингису в тот самый момент, когда ему пришлось «ис­ пить воды Балджуны», и сделался его доверенным помощни­ ком. Сам Чинкай приехал на следующий день. Учитель про­ сил его, нельзя ли перезимовать здесь и дождаться приезда Чингиса? Невозможно, ответил Чинкай, это выше его сил и

226

может

стоить ему места: «Если Учитель останется здесь, ви­ новатым буду я». Но Чинкай с этого момента сам поведет пу­ тешественников. Он знает дорогу через обрывистые Алтай­ ские горы до самой пустыни, через Царство Белых Костей, где когда-то пропала целая армия, а потом на горизонте они увидят сверкающие вершины Тянь-Шаня и пойдут, огибая восточные рубежи великого Джунгарского бассейна, где путь через песчаные дюны «походит на плавание корабля через гребни гигантских валов» и где даже сейчас, в сентяб­ре, днем стоит убийственный зной, и двигаться можно толь­ко по ночам. Спутники Цянчуня затряслись при мысли, что на них из окружающего мрака станут набрасываться всякие чудища, но Учитель рассмеялся и сказал: «Разве вы не знаете, что привидения и злые духи исчезают в присутствии чест­ ных людей?»

Теперь они вступили на земли уйгуров, где у Бешбалага, одного из городов-оазисов к востоку от современного Урум­ чи, проходил Шелковый путь. Местный правитель поместил Учителя на верхнем этаже огромного дома с видом на ви­ ноградники и прислал ему вина, фруктов и благовония — не совсем то, что требовалось аскету, не употреблявшему фрук­ тов, но вполне в соответствии с его воинским сопровожде­ нием. Вечером путешественников развлекала труппа китай­ ских карликов и музыкантов.

Дальше их путь лежал на запад в сторону Казахстана, и они повернули налево к озеру Сайрам, там пришлось пере­ таскивать повозки через овраги и горные потоки новой во­енной дороги через перевал Сосновый с 48 деревянными мостами, построенными Джагатаем год назад для передви­ жения монгольских войск. Отсюда они пошли по реке Или с ее лугами и шелковичными деревьями, миновали Алмалык, получивший свое название (как бывшая столица Казахстана Алмата) по названию фрукта, которым славилась область, - «алма», яблоко. Отсюда по обращенным к северу предгорьям Тянь-Шаня, мимо Баласагуна, старой столицы, где перед сво-

227

ДЖОН МЭН

ЧИНГИСХАН

им поражением ненадолго воцарился Кучлугони, проследо­вали через Ташкент, пересекли вход в Ферганскую долину к Самарканду.

Былое население Самарканда в 100 000 домов, скажем, 350 000 человек, сократилось после нападения Чингисхана на 75 процентов (а это был город, который в основном избе­жал гнева монгольских захватчиков). Сейчас им правила ин­тернациональная администрация. Китайцы, кидани и тангу- ты занимались земледелием, китайские ремесленники вос­станавливали город. Лю Вень выехал вперед и вернулся с сообщением, что понтонная переправа через Сырдарью разрушена бандитами.

На пороге зима. Чингис далеко, воюет в Афганистане. Не лучше ли организовать встречу весной? Учитель дал согла­ сие. Наместник Самарканда, кидань по имени А-хай, владев­ший множеством языков, предоставил в распоряжение Цян- чуня дворец шаха Мухаммеда, который сам А-хай отказался использовать для своей резиденции, опасаясь мятежа мест­ ных жителей. Путешественники заволновались, и на этот раз их успокоил Цянчунь: «Человек, исповедующий Дао, по­лагается на дорогу судьбы, куда бы она ни вывела, — произ­ нес он с присущим ему оптимизмом.-Добро и Зло идут сво­ им путем и не вредят друг другу». Наместник упорно предла­ гал Учителю вино, золотую парчу, рис, муку, фрукты и овощи, он отказался от всего, согласился принять только ви­ ноград для своих гостей. Трудно быть аскетом, живя во двор­ це в окружении поклонников и имея возможность пользо­ ваться любой роскошью и удобствами, но Цянчунь не под­ дался соблазнам и не отступился от своих принципов: «В его обычай входило раздавать беднякам и голодающим горожа­ нам все зерно, без которого мы могли обойтись... и таким об­ разом он спас много жизней».

Среди посетителей, приходивших к Цянчуню, был китай­ ский астроном. Поскольку астрономия и астрология были двумя сторонами одной монеты, они сравнивали свои за-

228

метки и тщательно рассчитали время полного затмения, ко­ торое путешественники наблюдали близ Авраги. На Керуле- не луна закрыла солнце полностью, далее к югу на 70 про­ центов, в Самарканде, - на 60 процентов. «Получилось, будто кто-то свечу прикрыл веером, — заключил Учитель. — В непосредственной тени веера света не было, но чем даль­ ше в сторону, тем сильнее становился свет».

Наступила весна. Мост привели в порядок, бандитов разо­ гнали. Чу Цзай прибыл, чтобы сопроводить Учителя к хану. Наступил ли нужный момент? Цянчунь не был в этом уверен. Чингис находился за 500 километров к югу, в глубоко засы­ панных снегами горах Гиндукуша. Учитель слышал, что юж­ нее Амударьи нет овощей. Он подождет, пока не удастся на­ ладить его питание, против такого решения никто из его спутников не возражал. Нежели чем месить афганский снег, лучше задержаться еще на несколько недель, тем более в компании восхитительного Чу Цзая, наслаждаясь весной в Самарканде, обмениваясь стихами, беседуя с астрономами и астрологами, восхищаясь цветущим миндалем, террасами, озерами, пагодами, садами, огородами и лесами, где можно познавать таинства Дао, отдыхать на мягкой траве, запивая разговор вином.