Чистая душа
Шрифт:
2
Словно почувствовав, что упоминают ее имя, во дворе появилась Гашия с неизменной сумкой в руках.
Она заметила, что в садике сидит Сания, и с приветливым видом направилась прямо к ней. Еще больше просияла, увидев у смородинного куста Розочку.
— И эта красавица тут! Здравствуй, Розочка! Какая большая стала!.. Рви, рви листочки! Хорошие листочки!
— Хо-лё-си?
— Да, да, хоро-ошие! Дай-ка я тебе сорву.
Она нарвала листочков с куста смородины и сунула
Та встретила ее без улыбки.
— Гашия, почему у нас яблони голые?
— Не говори! — махнула рукой Гашия, точно она была виновата. — И сама жду, да нет. Говорят, померзли. Не только у нас, везде.
Сания вспомнила, как она прощалась здесь с Камилем. «Береги сад», — сказал тогда Камиль.
— Боюсь, не пришлось бы спилить на дрова.
— Спилить? Нет, не торопись, Гашия.
— Уж очень лютой была зима.
Сания посмотрела на клеенчатую сумку Гашии.
— Ты с этой сумкой никогда не расстаешься, — перевела она разговор. — Как ни посмотрю, всегда у тебя в руках эта сумка.
— За хлебом ходила, — сказала Гашия. — Послушай, Сания, что у нас опять с хлебом? Народ с полночи в очередях…
— Знаю, Гашия.
— Одно время было совсем хорошо. Может быть, с пароходами много приезжает чужих… Как ты думаешь?
Этот вопрос тревожил в последнее время Санию. С открытием навигации действительно в Ялантау наехало много народу. На базаре полно каких-то сомнительных людей. А мяса, масла и яиц стало меньше, и цены на них круто поднялись. Что еще хуже — перед хлебными магазинами опять появились проклятые очереди, а между тем в пекарнях норма выпечки не уменьшалась.
— Есть люди, которые шалят с карточками, — сказала Сания. — Они все дело портят… Мы доберемся до них, конечно… Вот вернусь из Казани…
— Ты едешь в Казань? — перебила Гашия.
— На несколько дней.
В это время запищал ребенок Каримы, она ощупала его и пошла в дом сменить пеленки.
Загадочно улыбаясь, Гашия села поближе к Сании:
— Видела мальчонку Каримы? Милый ребеночек, верно?
— Немилых детей, Гашия, наверно, не бывает.
Гашия понизила голос:
— На кого похож, по-твоему?
— Кто знает! — засмеялась Сания. — И правда кажется, на кого-то похож, только на кого — никак не могу вспомнить.
Гашия, довольная, засмеялась:
— Ха-а! Как этого не знать! Один подбородок обо всем говорит. Точь-в-точь он!
— Кто — ты хочешь сказать?
— Да ну уж! На прокурора похож. Разве не видно?
Сания поняла, что хотела сказать Гашия. Однако ей не хотелось показывать, что поняла. С равнодушным видом проговорила:
— Не знаю. Мало ли на кого человек может быть похож…
— Нет, Сания, ты не так смотришь, — серьезно сказала Гашия. — Ты думаешь, почему бедняжка Карима так упорно скрывает, кто отец ребенка? Думаешь, она боялась бы сказать,
— Брось, Гашия! Неужели ты серьезно можешь думать, что отец ребенка Мухсинов? Не говори ерунды.
— Я никому не говорила. И не скажу. Но ведь люди сами замечают. Всякий, кто ни увидит, говорит, что ребенок похож на Мухсинова.
— Даже если и похож, нельзя подумать такое. Особенно про Кариму…
— Не ручайся, Сания. Чего не бывает на этом свете… Ты еще не знаешь Мухсинова…
— Ладно, Гашия, будь здорова! — поспешила закончить разговор Сания.
Вот сплетница эта Гашия! Откуда приходят ей в голову такие мысли? «Не знаешь, говорит, Мухсинова!» А ты, как видно, не знаешь Каримы, хоть она и живет в твоем доме!..
3
Когда Мухсинов предложил Сании ехать вместе в Казань, ей и в голову не пришло заподозрить что-нибудь. Она даже обрадовалась: все-таки знакомый человек, будет товарищ в дороге.
В день отъезда Мухсинов зашел за Санией, собственноручно вынес ее чемодан и положил в багажник, И успел предупредительно открыть дверцу машины:
— Прошу вас!
Его проворство показалось Сании вполне естественным. Мужчина должен быть внимательным к женщине.
Мухсинов не оставил без внимания и ее сынишку.
— Как тебя зовут-то, парень? Хасан, кажется? Мать провожаешь? Давай садись. А товарищ твой кто? Сын Губернаторова? Ладно, пусть садится, уместимся.
Мальчики нырнули на заднее сиденье к Сании, а сам Мухсинов сел с шофером.
Когда подъехали к пристани, было уже темно.
Пароход дал второй гудок. Мухсинов, не останавливаясь, прошел с чемоданами на пароход. Сания задержалась на дебаркадере, прощаясь с мальчиками. Потом поднялась на верхнюю палубу.
— Хасан! Хасан! — кричала она сыну.
А тот в это время засмотрелся на стоявшие в ряд по краю палубы белые ведра с крупной буквой на каждом. Из букв складывалось слово «Тукай».
— Что это — «Тукай»? — спросил Валерик.
Хасан стал объяснять ему, что Тукай — известный татарский поэт и что этот красивый двухэтажный пароход назван его именем.
— Тебя мать зовет! — толкнул Хасана Валерик.
Когда Хасан разглядел в толпе отъезжающих Санию, пароход затрубил в третий раз. Они замахали друг другу. Сания еще что-то кричала сыну. Но сильный гудок заглушил ее голос.
4
Неспроста Мухсинов был сегодня таким проворным. Встретиться с Санией один на один было его давнишней мечтой. Наконец выдался этот удобный случай. Правда, со стороны Сании не замечалось каких бы то ни было чувств к нему, но это не особенно тревожило Мухсинова. Откуда у нее могут зародиться такие чувства? Ведь и он не выказывал ей своих чувств.