Чистая душа
Шрифт:
Поучительный тон Забарова озадачил Санию. И все-таки ей не хотелось продолжать разговор.
— Хорошо, — поднялась она. — Постараюсь. До свидания.
10
С тяжелым чувством вышла Сания из кабинета Забарова. Шла под красиво зеленеющими кленами, не думая, куда идет. Поднялась по широким ступенькам и села на деревянную скамейку под еще более красивыми липами. «Дура, дура! — ругала она себя. — Подумаешь, мир рушится. Ведь это первое мое появление в обкоме. А с каким вопросом
Она сидела в Ленинском саду, как раз против памятника Ленину. И мысли ее стали возвращаться в прежнее русло. «Да что я такого сделала, чтобы так строго судить меня? — думала с обидой. — Если пошла посоветоваться с секретарем обкома по вопросу, который тревожил меня, разве это преступление? Нет, с этим Забаровым что-то неладное делается… А может, ничего не делается, может, он и прежде был таким? Я ведь до сих пор видела его только издали. А если посмотреть вблизи?..»
Сания вспомнила человека, который без разрешения вошел в кабинет Забарова. Ему, видимо, тоже Забаров не понравился. Кто же этот человек? Кто бы ни был, во всяком случае, он, видимо, по положению не ниже Забарова.
О том, кто был этот человек, Сания узнала на следующий день, на заседании пленума. Это был первый секретарь областного комитета, который начал работать совсем недавно.
Он сделал доклад об итогах весеннего сева. Ни о международном положении, ни о делах на фронте или в тылу он, пожалуй, не сказал ничего нового для Сании. Но, когда она прослушала выступление секретаря, в ней как-то укрепилась уверенность в себе. Захотелось вернуться в Ялантау и работать еще лучше.
Возможно, Сания так и уехала бы, ничего не узнав о нем. Однако после пленума первый секретарь вызвал Башкирцева с Санией к себе. Тут-то Сания и увидела его вблизи. Складки его лица были крупными и неровными, как в увеличивающем зеркале. Даже на первый взгляд ей показалось, что он рябой. Однако Сании понравилось его мужественно-грубое, хмурое лицо.
Секретарь предложил Башкирцеву и Сании сесть и перешел прямо к деловым вопросам.
— Товарищ Ибрагимова! — начал он и добавил: — Сания Саматовна! Что же вы там смотрите? Почему у вас народ стоит в очередях за хлебом? И даже бывают дни, когда многие вообще не могут получить по карточкам хлеб. В чем дело?
Для Сании это было неожиданным. Она думала, что раз ее вызвали вместе с Башкирцевым, ей много говорить не придется. А секретарь обкома обратился с первым вопросом прямо к ней. Башкирцев же сидел молча, словно его дело не касалось.
Секретарь обкома спросил, сколько жителей в Ялантау, сколько эвакуированных. Расспросил, сколь ко тонн хлеба выпекается в сутки, сколько магазинов в городе. Сания ответила на эти вопросы, как школьница, хорошо выучившая урок.
— В магазине хлеб отпускается по установленным нормам, — сказала она. — А вот число получающих хлеб больше. Откуда-то берут лишние карточки.
—
— Мы усилили контроль, но результатов не видно. Очевидно, очень ловкие жулики орудуют с поддельными карточками.
— А куда смотрит милиция? Следственные органы? Прокурор?
Прокурор… Сания заколебалась. «Может быть, как раз к слову пришлось бы высказать свое мнение о Мухсинове?!» — подумала она. Но тут же отказалась от своей мысли. Однажды ведь обожглась на этом.
Что сказать? Было бы лучше, конечно, если бы ответил Башкирцев, но он по-прежнему молчал.
— Ну, что скажете?
— Если возьмемся по-настоящему, думаю, что с жуликами справимся. Может быть, и вы из Казани поможете. Если приедут более опытные люди, вероятно, скорей вскроют то, что нам не удается.
— Такую помощь придется оказать, даже если не попросите, — сказал секретарь. — Но и вам самим надо действовать. Не дожидаться.
Затем секретарь обкома перешел к другому вопросу:
— У вас плохо обстоит дело с оказанием помощи семьям фронтовиков. Что можете сказать?
— К вам поступают жалобы? — спросила Сания.
— Конечно.
— Пишут, очевидно, те, кто еще не получил помощи. А те, кому оказана помощь, не пишут.
Сания посмотрела на собеседника: повысит он голос или нет?
Нет, секретарь обкома голоса не повысил. Тем не менее предостерегающе заметил:
— Не торопитесь оправдываться. Если в один дом привезли дрова, в другом от этого теплее не станет. Если какая-то семья, имея право на помощь, не получила ее, вы виноваты.
— Я это знаю, — согласилась Сания. — Конечно, есть у нас недостатки. Известно и то, кто тут виноват.
— Кто же?
— Начальник ремстройконторы у нас плох.
Секретарь обкома стал расспрашивать о городском хозяйстве. Сания все хорошо помнила и отвечала без затруднений.
— Вот со школьными помещениями у нас трудновато, — добавила она. — Все лучшее забрал завод точных механизмов.
— Ну что ж! Этому заводу надо создать все условия, — возразил первый секретарь. — Сейчас это самое важное предприятие в Ялантау.
— Этот завод у нас дорогой гость. Самые лучшие здания — ему. Лучшие квартиры — ему. Вся электроэнергия — ему. Очень трудно у нас с электроэнергией, — пожаловалась она.
Секретарь обкома, очевидно, знал об этом.
— Хорошо, поговорим в Совнаркоме, — коротко сказал он.
Затем стал расспрашивать Санию о ее жизни, о семье.
Сания не жаловалась. Сказала только, что из-за отсутствия председателя ей трудновато одной справляться с работой.
— Боюсь, что не успею все сделать.
— Найдем председателя, — успокоил секретарь обкома. — Но пока придется управляться вам одной. Думаю, не подкачаете.
— Постараюсь не подкачать.
Секретарь обкома, нахмурив брови, посмотрел на нее.
— Только говорят, что вы слишком правдивая, честная.
Сания недоуменно посмотрела на Башкирцева — тот спокойно улыбался.