Чисто альпийское убийство
Шрифт:
— Например, — подхватила Лиза, — берете с позиции семнадцать ноль три пятьдесят девять (твой день рождения, папа) десять цифр и переносите этот блок на позицию восемнадцать двенадцать шестьдесят три (а это, мамуля, твой). После этого ни одна программка в мире, ни один изощренный хакер не сможет реконструировать это фото — за исключением того случая, если он знает ваши исходные данные.
Именно это и хотели узнать Игнац и Урзель. Весь остаток дня и всю последующую ночь они слушали начальный курс информатики и криптологии, и когда за окном начала заниматься заря, Гразеггеры-старшие уже кое-что понимали даже в правиле Керкгоффса касательно
— А теперь признавайтесь, для чего вам потребовалось шифровать фотографии? Что за страшная тайна?
— Просто ради интереса.
— Ха-ха-ха!
Брат с сестрой снова начали кататься по полу. Их родители яростно отнекивались от версий типа: спрятать снимки с обнаженкой, групповухой или какими-нибудь редкими видами сексуальных извращений, столь же диковинными, как старинное слово gagatzen, употребляемое только в Верденфельзском районе Баварии. Лиза и Филипп не очень-то верили им.
Поскольку в ходе технического прогресса носители информации неуклонно становились меньше, неприметнее и устойчивее к повреждениям, этот факт быстро сумели обратить себе на пользу люди, не дружащие с законом. В самом начале истории информационных носителей, в незапамятные времена, двадцать лет назад, когда по дорогам еще бродили динозавры и в воздухе парили археоптериксы, в обиходе были восьмидюймовые дискеты размером с добрую коробку для пиццы, но теперь в распоряжении Гразеггеров и Свободы имелась флешка величиной всего лишь с большой палец руки.
— И куда же теперь ее девать?
— Под коньком концертного зала пролегают четыре толстые поперечные балки, — сказал Игнац. — Они чуть-чуть выше уровня вытянутой руки. Но если встать на цыпочки, то можно легко достать их верхние грани. А что? Вырезать небольшое углубление в одной из них, положить флешку и прикрыть кусочком дерева.
— Детский сад, — фыркнул Свобода. — Любой полицейский при первом же осмотре помещения сразу заподозрит неладное. А опытный специалист по простукиванию, вооруженный медным молоточком и стетоскопом, сразу же поймет, что внутри пустота.
— Неужели бывают такие специалисты?
— А то! Я сам когда-то был таким, — ухмыльнулся Карл Свобода.
Тогда Урзель предложила вот что:
— Между полом чердака и потолком концертного зала есть пространство. Там вполне можно приклеить или подвесить что-нибудь.
— Да, такой тайничок будет получше. Но тогда придется каждый раз отрывать какую-нибудь доску, а потом прибивать ее снова. Это требует много усилий и сильно привлекает внимание.
— Ну а как насчет крыши?
— Если человек вылезет на крышу курзала, его моментально засекут. Поэтому лучше придерживаться границ чердака, подальше от посторонних глаз.
— А если подвесить ее снаружи в мешочке? На веревочке?
— И это кажется мне слишком примитивным.
— Кстати, о примитивном! А если флешку просто положить в угол? Действовать полностью в открытую, так сказать, в духе Эдгара По? Ведь, кроме нас, туда никто не ходит.
— По-моему, слишком ненадежный вариант.
— Ну и что же, по-твоему, делать?
— Есть у меня одна идейка, — с хитрым видом ответил Свобода. — И весьма неплохая.
30
— Если встать на
Ханс-Йохен Беккер ткнул кончиком карандаша в схему, которую нарисовал в ходе рассказа, и по очереди оглядел собравшихся. После небольшой паузы коллеги наградили докладчика аплодисментами.
— Отлично сработали, господин Беккер! — похвалил Хёлльайзен. — И где же сейчас эта флешка?
— Флешка, точнее, копия ее содержимого, находится в Висбадене, где ею занимаются специалисты по битам, байтам и чизбургерам, — ответил Беккер. — Но уже теперь я могу сказать: место, в котором она хранилась, один из самых изощренных тайников, какие только встречались в моей практике. Мы обнаружили его каким-то чудом. Похоже, это дело рук суперпрофессионала.
Беккер поклонился воображаемому противнику.
— И хотя этот человек находится, как говорится, по другую сторону баррикад, все равно: браво!
— Разве носитель информации не пострадал от того, что хранился вне помещения? — спросил Штенгеле, самый знатный в команде археоптерикс из докомпьютерной эры.
— Нет, — подтвердил Беккер. — Данные не ржавеют, если вы это имеете в виду. Производитель флешки уверяет, что ее можно класть в пылающий камин или аквариум и ей абсолютно ничего не будет. Тайник под открытым небом даже имеет дополнительные преимущества для тех, кто его устроил: многие следы пропадают под воздействием атмосферных условий. Честно говоря, я абсолютно не ожидал найти флешку, я думал, в тайнике обнаружатся наркотики. Ни одна служебная собака не вынюхает зелье изнутри здания. А на крышу с собакой, понятное дело, не влезешь. Тут скорее нужна служебная кошка!
Еннервайн потер виски, слегка прикрывая лоб ладонью. Когда он предавался этому занятию, его внешность становилась еще неприметнее обычного.
— Я абсолютно уверен, — сказал гаупткомиссар, — что флешка поможет прояснить это загадочное падение человека с чердака.
Здесь Еннервайн был недалек от истины. Хотя и не догадывался, что она откроется ему совсем не с той стороны, с которой он ожидал.
У Беккера зазвонил мобильник. После разговора руководитель экспертно-криминалистической службы пришел в сильное возбуждение. Сделав паузу длиной в добрые полминуты, он откинулся на спинку стула, подергал узел галстука, привел в порядок бумаги и начал протирать плюсовые очки для чтения.