Чрезвычайное положение
Шрифт:
Руфь посмотрела на Эндрю испуганным взглядом. Он кивнул, и она последовала за Эйбом. Сам Эндрю решил остаться в машине.
— А ну, вылезай!
Свет фонаря ударил Эндрю в лицо и заставил зажмуриться. У него снова закружилась голова. Крепко держась за ручку дверцы, он вылез из машины. Свежий ветерок с Принсес-Влай привел его в чувство. Он боялся вдохнуть полной грудью — как бы опять не началось головокружение. Не хватало еще, чтобы их стали допрашивать. Он хотел лишь одного — выпутаться из этой истории и поспать. Слишком беспокойной была жизнь в последнее время. К ним подошел лейтенант; его лицо под козырьком фуражки
— Фамилия? — опросил он у Эйба.
— Мистер Абрахам Хэнсло.
— Адрес?
— Арден, Грэнд Вю-роуд. Вудсток.
— Говорите по буквам.
— Арден — А-р-д-е-н. Грэнд Вю — Г-р-э-н-д В-ю.
Лейтенант медленно записывал.
— А ваше имя? — повернулся он к Руфи.
Она смотрела на него невидящими глазами и от страха не могла вымолвить ни слова.
— Это моя жена, сэр.
Лейтенант внимательно оглядел Эйба и Руфь. Потом, очевидно удовлетворенный, обратился к Эйбу:
— Имя вашей жены?
— Миссис Люсиль Хэнсло. Адрес тот же.
Лейтенант записал.
— Раса? Европейская, я полагаю.
Эйб и Руфь молчали, пока он делал запись в блокноте. Эндрю продрог в тонком халате. Было довольно прохладно, и при дыхании изо рта у него вылетали клубы пара. Снова закружилась голова, лицо лейтенанта завертелось перед глазами, и он рухнул на землю. Эйб поднял его и на руках отнес в машину. Полицейский спокойно следил за происходящим.
— А это кто? — спросил он, когда Эйб вернулся.
— Мой служащий, сэр. Вечером с ним случилась беда, и мы с женой везем его домой в Грасси-Парк.
— Так поздно?
— Мы только что от доктора, а этот случай произошел около одиннадцати.
— Что с ним?
— Очевидно, его поколотили хулиганы.
— В полицию сообщили?
— Думаю, да, сэр.
— Где он живет в Грасси-Парк?
— На Лэйк-роуд.
— Как его зовут?
— Эндрю Дрейер.
Лейтенанту, видимо, нравилось, как почтительно и быстро Эйб отвечает на вопросы, и он немного смягчился. Он сдвинул на затылок фуражку. Эйб почувствовал себя хозяином положения. Он достал сигареты, предложил лейтенанту.
— Нет, благодарю, на посту не положено.
— Позвольте узнать, если не секрет, почему перекрыто движение?
— Ждут больших неприятностей, поэтому мы проверяем всех, кто проезжает здесь ночью. Даже европейцев.
— Даже европейцев?
— Да, даже вас. Сейчас очень неспокойные времена.
— Что правда, то правда. Если все в порядке, можно ехать?
— Только прежде мы должны осмотреть вашу машину.
— Пожалуйста, приступайте к своим обязанностям.
Лейтенант и еще один полицейский подошли к машине и принялись ощупывать фонарями все внутри.
Эндрю, как мешок, лежал в углу — не то без сознания, не то просто спал. Рядом с ним на сиденье стоял чемодан Эйба. Лейтенант раскрыл его.
— Эй, Хэнсло! Подойдите сюда.
— Слушаю вас, сэр.
— Чьи это вещи?
— Мои, сэр.
— Почему они сложены в чемодане?
— Я торговый агент. Утром собираюсь уехать на несколько дней.
— Разве вы не сказали, что этот человек — ваш служащий?
— Мы должны были ехать вместе.
— Ну хорошо, — подозрительно проговорил полицейский. Он осмотрел багажник, заглянул под сиденья и наконец
— Что?
— Губная помада, пуховка?
— Моей жены.
— Она пользуется вашей машиной?
— Иногда.
— А газета? — холодно спросил офицер.
— Моя.
— Вы белый агитатор?
— Что вы!
— Тогда зачем же держать это здесь?
— Меня интересуют различные точки зрения. Я читаю «Таймс», «Аргус» и «Бюргер».
— Kan jy Africaans verstaan? Вы понимаете африкаанс?
— Ek praat die taal faamlik, al is my woordeskat deperk. Мне приходится им пользоваться на службе.
Лейтенант записал номер «остина».
— Садитесь в машину, и чтоб через минуту ваш след простыл. Мы еще вас проверим.
— Благодарю, сэр.
— Что?
— Dankie, Meneer, — повторил Эйб на африкаанс.
Лейтенант сердито смотрел, как Эйб завел машину и медленно поехал дальше. Полицейский, стоявший на посту, проводил машину равнодушным взглядом.
Только когда они свернули на Клип-роуд, Эйб вздохнул с облегчением.
— Ну, снова живем. Черт побери, мы висели на волоске.
— Вы были восхитительны, — сказала Руфь.
— Моя гениальная изобретательность. Мама гордилась бы мною.
— Я так перепугалась, думала, что потеряю сознание.
— А как наш юный Дрейер?
— Спит, наверно.
— И не думал спать, просто я был вынужден инсценировать обморок — не мог же я стоять почти совсем голый. Я человек скромный и по натуре консервативен.
— Ты уверен в этом?
— В чем?
— Что инсценировал обморок?
— Абсолютно уверен. А почему ты спрашиваешь?
— Просто так, интересно.
Глава седьмая
В среду на рассвете в «Semper Fidelis» царили мир и спокойствие. С вечера у хозяйки дома разболелась голова, и она уединилась в своей комнате вскоре после девяти, предварительно прочитав за ужином молитву, в которой посетовала на то, что в респектабельный христианский дом затесался политический агитатор. Элдреду очень хотелось сказать ей, что он думает о ее поступке, но он сдержался. Мистер Каролиссен промычал что-то в знак одобрения и удалился к себе в комнату с газетой и трубкой. В этот день у Минни был выходной, поэтому после ужина Элдред помогал Винсенту мыть посуду. Покончив с делами, он заперся в комнате Эндрю и принялся за уроки. В латыни он не видел никакого смысла, английскую грамматику находил скучной. Он задумался, стоит ли готовить задание по английскому языку, скорее всего, завтра мистер Дрейер не придет на занятия. Ну ладно. Он открыл учебник грамматики. Выразите основной смысл каждой группы предложений одной правильно построенной фразой. Дополните следующие прилагательные соответствующими существительными. Он захлопнул учебник и разделся. А что, если ему поспать сегодня в комнате мистера Дрейера? Он просмотрел книги учи-геля, стоявшие на полке, и выбрал «Энгельс о «Капитале». Пробежал глазами оглавление. Конспект «Капитала». Часть 1. Товар и деньги. Превращение денег в капитал. Производство абсолютной прибавочной стоимости. Он забрался в постель, решив начать с первой части. Богатство общества, в котором преобладает капиталистический способ производства, составляет товар.