Что известно реке
Шрифт:
— Какую репутацию? — пробормотал Уит.
— Инез, почему бы тебе не начать устраиваться? — громко произнес дядя Рикардо. — Иди прямо к последней каюте справа.
— Я могу проводить ее, — сказал Уит.
— Вообще-то, — начал мой дядя. — Мне нужно переговорить с тобой.
Уит выпрямился, напрягая плечи. Он не сводил глаз с моего дяди. Я покинула салон, заботясь о том, чтобы мои шаги были громкими. А затем вернулась на цыпочках, скрываясь в тени и прислушиваясь.
— Стоит ли мне беспокоиться о тебе? — спросил дядя
Никакого ответа от Уита — разве что он говорил очень тихо. Я плотнее прижалась поверхности. Я старалась сохранить ровное дыхание, но мой пульс был бешеным.
— Я не могу позволить тебе отвлекаться. На карту поставлено слишком многое и у тебя есть работа, которую нужно выполнять.
— Чем я и занимаюсь. Я узнаю больше в Асуане.
— Как? — спросил дядя Рикардо.
— Мой контакт заверил меня, что они остановятся для пополнения припасов. Выяснить необходимое не составит труда. В маленьком городе, вроде Асуана, агенты посещают лишь несколько мест.
Агенты? Единственным, кого я знала, был одиозный мистер Стерлинг. Тем не менее, похоже, Уиту поручено было собрать информацию для моего дяди. Я вспомнила его слова, после моего вопроса о законности их с дядей деятельности.
Временами.
— Ты имеешь в виду бар “Порог”, — сказал мой дядя.
— Возможно, — холодно ответил Уит. — Мне известны и другие места, которые стоит проверить. Но где бы они ни были, уверяю тебя, я сконцентрирован и не стоит опасаться, что меня отвлекут.
— Да ну, — парировал дядя Рикардо. — Я видел, как ты на нее смотришь.
— Ну, она обладает определенным очарованием, — сухо произнес Уит. — Оно проявляется особенно сильно, когда она лжет прямо в лицо.
— Уитфорд.
— Ее красота не вскружит мне голову, поверь. У меня нет намерения ухаживать за ней.
— Инез для тебя под запретом, — твердо сказал дядя. — Она моя племянница, понимаешь? Оба ее родителя мертвы. Ни один из моих планов не включает в себя каких-либо отношений между вами. Даже дружеских. Не хочу показаться грубым, но я не могу этого допустить.
— Верь моим словам, — произнес Уит без тени иронии. — Она не будет объектом моего внимания.
— Дай слово.
— Даю.
— Хорошо, — сказал мой дядя. — Она может быть полезнее, чем кто-либо из нас мог предположить.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Я отпрянула от двери, мои щеки горели. От унижения кровь кипела в жилах. Только встретив Уита, я сочла его флирт неуместным. С тех пор я начала думать о нем, как о друге… Нет. Я должна быть честной с собой. Какая-то часть меня боролась с влечением, которое я начала испытывать в тот день на базаре.
Уит заступился за меня. Он не отходил от меня ни на шаг в салоне. Мы вместе выстояли против моего дяди. Позволь ей остаться. Он никогда не узнает, как много значили
Но он, очевидно, воспринимал меня только как подругу.
Это к лучшему. Мне не стоит об этом забывать. Даже у нашей дружбы есть границы. В том числе и записка от мамы, о которой я не могла ему рассказать. С миниатюрным изображением врат на квадратной карточке, о которой я не могла спросить. И недоверие к его работодателю, которое он не разделит со мной.
Уиту нельзя доверять.
Он работает на моего дядю.
К тому времени, как я добралась до своей каюты — скорее, кладовой — мне удалось взять себя в руки. Отныне мне следует сосредоточиться на событиях, что ждут меня впереди. Я хотела знать, что случилось с моими родителями. Если я собиралась шпионить в лагере, то не могла допустить, чтобы кто-то начал меня подозревать или следовал за мной повсюду. И с тех пор, как магия коснулась меня, мне было любопытно узнать больше о Клеопатре. Я видела ее и теперь направлялась к месту ее предположительного захоронения. Желание обнаружить ее практически овладело мной.
Чтобы воплотить свои планы в жизнь, я не могла позволить себе отвлекаться.
Я достала свою холщовую сумку из-под кровати и провела инвентаризацию. Присмотревшись к расположенным вокруг предметам, я поняла, что большинство из них предназначались для жизни в полевых условиях. Палатки и москитные сетки, грубое постельное белье и тонкие подушки. Рядом лежала большая кожаная сумка. Заглянув внутрь, я обнаружила несколько бутылочек медицинского назначения, а также баночки с уксусом и, как ни странно, с винным камнем.
Внезапный стук в дверь заставил меня прерваться, пока я заправляла узкую кровать дополнительными покрывалами. Скорее всего, это был мой дядя, на которого я до ужаса разозлилась, когда сказанные им слова наконец дошли до меня.
Он собирался использовать меня как пешку в собственной игре.
Дядя Рикардо думал, что может контролировать меня, чего я никогда бы не позволила.
Очередной стук вырвал меня из мыслей. Я вздрогнула и распахнула дверь, хмурясь.
Но это был не мой дядя.
Повеселевший Уит смотрел на меня, засунув руки в карманы, а на его губах играла легкая, и такая знакомая улыбка. Он стоял, опираясь о дверной косяк и опустив подбородок вниз, наши лица были очень близко друг к другу. Если бы я не слышала, как он говорил обо мне с моим дядей, то ни за что в это не поверила бы.
Он глянул через мое плечо.
— Устраиваешься, дорогая?
В эту же секунду весь здравый смысл покинул меня. Я уставилась на мужчину в бессильной ярости. Его слова громом отдавались у меня в ушах: ее красота не вскружит мне голову.