Что известно реке
Шрифт:
— Любопытных туристов, — сказал он. — Это просто мера предосторожности.
Затем, холодно улыбнувшись, он удалился. Айседора отстала от него, ее тонкие черты лица сияли в золотистом свете раннего утра.
— Знаю, он может быть весьма раздражающим. Но у него благие намерения. И он очень серьезно относится к своей работе.
— Я хотела бы знать, с какой целью мой дядя его нанял, — призналась я.
Айседора бросила быстрый взгляд через плечо, а затем снова посмотрела на меня. У нее были яркие голубые
— Думаю, его наняли из-за того, что случилось с вашими родителями.
Ну и ну. Поводок, который затянул на ее шее отец, оказался не настолько тугим, как я предполагала.
— Я так и думала, но почему?
— Потому что их смерть переполошила все каирское общество.
Я придвинулась ближе.
— Что вы имеете в виду?
Она изогнула бровь.
— Ваш дядя не очень-то откровенен с вами, не так ли?
— К сожалению, да.
Айседора задумчиво хмыкнула.
— Он не из тех, кого можно спрашивать в лоб, как мне кажется.
— Ни одна из моих тактик до сих пор не сработала.
— Тогда на вашем месте я бы сменила стратегию.
Она обладала непосредственными манерами, честными и безапелляционными. Несмотря на ее юность, у меня сложилось впечатление, что она смотрит на свое положение усталыми и пресыщенными глазами. Мне было любопытно, какую жизнь она вела, где путешествовала, каких людей встречала. Я задалась вопросом, с какой целью у нее вообще возникала необходимость в разработке стратегий.
— Мы ведем весьма странную беседу, — сказала я, смеясь. — Что бы вы посоветовали?
Она изящно пожала плечами, ее губы дрогнули.
— Существуют разные способы получения желаемого, но для этого требуется усвоить одну тонкость.
У меня не получилось скрыть неодобрения в моем тоне.
— Вы имеете в виду манипуляции.
— Когда того требует ситуация, — Айседора разразилась восторженным смехом. — Вижу, я вас задела. Ну, проехали. Мне приятна ваша компания, сеньорита Оливера.
— Спасибо, — я сморщила лоб. — Думаю, это взаимно?
Снова звонкий смех.
— Я открою вам то, чего не расскажет ваш дядя. Сеньор Маркес чувствует угрозу со стороны Службы Древностей, поэтому и обеспечил более строгую охрану раскопок. Ваших родителей обожали в Египте, и их трагическая гибель породила множество слухов. Ни один из них не представляет вашего дядю в благоприятном свете. Его репутация сильно пострадала, и я слышала, что он практически потерял свое положение и добрые отношения с месье Масперо. Вам знаком этот господин?
Я кивнула. Ужин, который я разделила с ними, был, казалось, много лет назад, но я отчетливо помнила витающее между тремя мужчинами напряжение. Это подтверждает слова Айседоры.
— Вы хотите сказать, что вашего отца наняли лишь
Она изящно пожала плечами.
— Потеря всякого уважения кажется мне достаточно весомой причиной, сеньорита Оливера. Я бы боролась за то, чтобы мои имя не было опорочено. Доброе имя — бесценный ресурс.
Какой прагматичный взгляд на необходимость быть хорошим человеком.
— Откуда вам известно, что мой дядя едва не лишился своих позиций?
Айседора заправила за ухо выбившуюся прядь золотистых волос.
— Мой отец часто принимает музейных и государственных служащих в нашем номере в отеле. Он предпочитает держать руку на пульсе, и люди помогают ему. Порой, они беседуют при мне, словно меня нет. Весьма недальновидно с их стороны.
Я поджала губы. Чем больше вещей я узнавала о ее отце, тем меньше он мне нравился. Фактически, мое отношение к нему перешло в разряд неприязни. Он говорил, как наемник. Должно быть, она заметила выражение моего лица, потому что снова рассмеялась.
— Поверьте мне, сеньорита Оливера. Мой отец себе на уме. Он никогда не действует без причины или выгоды для себя.
— Вы хотите сказать, мистер Финкасл не находится под чьим-либо влиянием?
— Ну, — произнесла она, медленно растягивая звуки. — Он работает на вашего дядю, не так ли? Мой отец, должно быть, не обращает внимания на сплетни.
Она сделала паузу, очевидно над чем-то задумавшись, а затем слегка покачала головой, будто бы отбрасывая пришедшую в голову мысль.
— Что? — спросила я. — Вам что-то пришло в голову.
— О, — сказала она. — Ничего стоящего.
Айседора отвернулась от перил, но я протянула руку и коснулась ее плеча. Она вопросительно подняла брови.
Вопрос всплыл на поверхность против моей воли.
— Вы научите меня стрелять?
— Вы хотите научиться? Придется потратить кучу часов на практику и упорную работу, чтобы стать компетентной в этом.
— Я не против тяжелой работы или вызовов.
На ее лице появились ямочки.
— Я научу вас, если позволите обращаться к вам Инез.
Я знала, что она мне понравится.
— Приятно обрести друга, Айседора.
— Взаимно, — произнесла она с улыбкой, после чего присоединилась к отцу на другом конце судна.
Мое внимание снова обратилось к храму. Этому зданию были тысячи лет и оно заставило меня вспомнить о собственной смертности. Оно еще долго продолжит стоять после моего ухода. Я не испугалась, но смирилась с этой истиной. Когда я наконец-то смогла оторвать взгляд, то заметила дядю, наблюдающего за моей реакцией. Он пришел, чтобы составить мне компанию, а я даже не заметила его бесшумного приближения. Он одарил меня слабой улыбкой. Должно быть, моя реакция прошла проверку. Я была в полном восторге.