Что на роду написано…
Шрифт:
Вообще встреча в СК оставила противоречивые чувства. Было стойкое ощущение какого-то тупого формализма: громкое дело, в котором для верности преступник даже оставил мёртвого полицейского, явно не планировали всерьёз расследовать. Панасенков никак не производил впечатления человека, способного раскрутить эту историю по полной программе. Странно как-то.
Визит в Следственный комитет поломал порядок рабочего дня: прибыв в офис, Платов некоторое время не мог решить, за что взяться в первую очередь. Стоило ему переступить порог кабинета, как он обнаружил, что нужен совершенно всем.
Следующие
А информационные атаки продолжались: количество появлявшихся каждый день статей и статьюшек на сайтах-помойках удивляло Павла едва ли не больше всего остального. Платова прямо называли «олигархом-убийцей», привыкшим решать вопросы силой. По подсчётам Романа Сабурова, за несколько дней в медиаполе вышло более двухсот «разоблачений». И он был уверен, что этот наброс в ближайшее время не остановится.
Глава 3
Полковник Следственного комитета Кашин Аркадий Игоревич появился в кабинете Платова неожиданно. Только что было пусто, а тут вдруг материализовался человек. Ключ от всех дверей у подобных людей всегда покоится где-то в нагрудном кармане.
Лет сорок пять плюс-минус. Довольно высокий, как и его шеф Панасенков. С густой щёткой волос и усами в форме велосипедного руля, Кашин напоминал белого офицера. В структуры вроде СКР такие приходят в основном потому, что больше нигде себя найти не могут.
– Павел Николаевич, добрый день, – начал Кашин, представившись и взяв из рук помощницы Платова кофе. – Сергей Олегович Панасенков осуществляет общее руководство следствием, координирует взаимодействие вовлечённых ведомств…
При воспоминании о Панасенкове Платов немного поморщился, но промолчал.
– Я же занимаюсь этой историей… предметно. Вы уже ответили на все вопросы, но я бы хотел поговорить с вами, как бы поточнее это выразить… неформально. То есть вне рамок официального следствия. Видите ли, мой визит в сегодняшнем его виде – это в каком-то смысле моя личная инициатива… И всё, что я вам скажу, должно остаться между нами. Если вы, конечно, согласитесь.
– Смотря что вы от меня хотите, – сказал Павел, наблюдая, как от чашки собеседника поднимается лёгкий дымок. – Я ценю, что вы захотели уделить мне время. Но я не до конца понимаю цели визита. Ваши коллеги вроде бы уже решили, что я объект не самый перспективный.
–
Кашин отхлебнул кофе явно без удовольствия. Видно было, что он привык усваивать кофеин исключительно вместе с сигаретой.
– Я видел статьи о ваших, скажем так, непростых отношениях с убитыми. Много статей. И их явно больше, чем бывает в подобной ситуации… Да и выводы у авторов – точнее, автора – уж больно в лоб. Давайте договоримся так: я расскажу вам, почему я здесь, а вы решите, хотите ли вы продолжать разговор.
– Для заключения сделки мы с вами слишком мало знакомы, – сказал Платов, закуривая. Кашин тоже достал сигареты, пока хозяин кабинета выдвигал пепельницу ровно на середину стола. С первой же затяжкой кофе станет для гостя вкуснее. – Что вам нужно?
– Помощь, – просто ответил Кашин. – Видите ли, в этой истории сплошные белые пятна. И пояснить их можете, наверное, только вы.
Платов задумался. Разобраться в происходящем очень хотелось. Кроме того, не было желания, сил и времени тушить бесконечные большие и маленькие пожары, затыкать пальцами протечки, грозящие перерасти в потопы, ликвидировать последствия толчков – явных предвестников будущих серьёзных землетрясений. Нужно как можно быстрее найти источник многочисленных проблем, чтобы воронка неприятностей не разрослась до непомерных объёмов чёрной дыры, затягивающий в себя всё и вся. Полковник СК Аркадий Игоревич Кашин мог бы в этом помочь.
С другой стороны, где гарантия, что разговор тет-а-тет с новым следователем не часть навязанной Павлу игры? По классике: одна жертва – две разные по психотипу ищейки, действующие на контрасте. Но не как обычно рисуют в детективах с мягкой обложкой: «злой» и «добрый» следователи. Это против Платова бесполезно. Зато его вполне реально подловить на схеме «тупой следак-формалист против умного прямолинейного профи».
А Павлу сидевший напротив Кашин действительно нравился. Аркадий Игоревич не выглядел тем, кто держит фигу в кармане. Во всяком случае, чутьё говорило Платову именно это, и оснований не доверять интуиции не было. «То есть для отработки схемы всё подходило почти идеально», – говорили мозг и логика Платова.
Но вслух он сказал совсем другое.
– Давайте попробуем, – озвучил Павел принятое им буквально полсекунды назад решение.
Осторожность и рациональность проиграли тому, что сделало Павла Платова Павлом Платовым, – умению рисковать в самый неожиданный и с виду неподходящий момент в совокупности с почти никогда не подводившей его проницательностью.
– Так о чём вы хотите поговорить?
– Вы, думаю, знаете, что, когда речь идёт о заказном убийстве, шансы у следствия почти нулевые. Можно выйти на исполнителей, можно даже, если сильно повезёт, установить посредника. Однако найти реального заказчика… В таких историях всё идёт через третьи-четвёртые руки, связать концы с концами – миссия практически невыполнимая. Но… – Кашин помялся, стараясь подобрать нужное выражение, – когда идёт нормальное (полковник особенно выделил это слово) следствие, мы стараемся отработать все версии. Тем более когда убивают троих сразу, включая нашего коллегу…