Чтоб грани страха перейти...
Шрифт:
– Маргарет, дорогая, я очень рад за вас. Аластор, поздравляю.
– Спасибо, Альбус. Какого…
Пальцы черные – словно обуглились. Длинный рукав серебристой мантии упал торопливо – закрыл.
– Небольшая неприятность. Не стоит внимания.
– Неприятность отдает черной магией. Давай я скажу Хэмишу. Если это опять какая-нибудь тварь, вроде той поганой змеи, он сможет…
– Боюсь, что нет, Аластор. Не стоит беспокоиться… и портить такой прекрасный вечер.
– Ну, знаешь, Альбус!
– Как любезно с вашей стороны
– Профессор Дамблдор, сэр!
Молодежь, забыв о танцах, окружила директора.
– Старый лис любит быть в центре внимания.
– Мерлин! Дедушка…
– Ну, ну, я шучу! Не дуйтесь. Подите потанцуйте. Я сказал этим болванам, чтоб сыграли что-нибудь подходящее.
Скрипка, аккордеон и волынка повели медленный вальс.
На спину легла широкая ладонь. Тепло. Почти жарко.
*
– Ой, это свадебная? Ой!..
Вредноскоп со звоном полетел на пол.
– Ой, мне так неловко…
– Ерунда! У нас их полно по всему дому.
– Чудесная фотография! Ты такая красивая. И… вы все тут очень красивые.
– Дора…
Худенькая спина напряглась.
– Эм… Чай стынет.
Молочник угрожающе качнулся – удержала.
– Мне правда очень жаль, что я не смогла приехать. Я хотела, но…
– Я понимаю. Нам, наверное, следовало отложить…
– Ну что ты! Вы и так откладывали. Сперва из-за мистера Уизли, потом из-за Дамблдора. В конце концов, если постоянно ждать подходящего момента, можно и не дождаться, верно? Расскажи лучше про свадьбу. Близнецы наверняка что-нибудь устроили.
– Ну… началось с того, что Фред попытался оседлать Энгуса. Это наш сторожевой баран. Тот, конечно, его сбросил и затоптал бы, если бы дедушка не вмешался. Потом они с Джорджем затеяли фейерверк и подожгли амбар… Потом угостили МакГонагалл съедобной Черной меткой. Ну, той, от которой тошнит… Я думала, к концу вечера они разнесут весь дом, но обошлось.
Глаза – в чашку.
– Дора… Слушай, я не хочу ни во что вмешиваться. Но я вижу, что тебе плохо. Смерть Сириуса…
– Нет.
– Если бы я могла как-то помочь…
– Нет, это не из-за Сириуса.
– М?
– То есть, конечно, это ужасно… то, что с ним произошло. Но мы ведь почти не знали друг друга. Он был хороший, благородный, но я не скучаю по нему… так…
– Так – как по кому-то другому?
Всхлипнула. Неожиданно и беспомощно, по-детски.
– Он на меня даже не смотрит! Ну, правильно! Чего на меня смотреть? Я ведь не такая красивая, как Флер, не такая умная, как…
– Дора… Дора, милая! Если это из-за Билла Уизли, то… Флер все-таки на четверть вейла, она всегда…
Головой помотала. Взмахнула палочкой. Из серебристого сияния в воздухе соткалось. Большое, мохнатое, на четырех лапах, с пушистым хвостом.
Вот,
– Дора… Ох… Я думаю, дело не в тебе. Не в том, что ты ему не нравишься. Просто он боится…
– Грозный Глаз же не побоялся жениться на тебе!
– Это другое. Римус не хочет причинить тебе вред. Ведь когда он… когда это происходит с ним, он не контролирует себя, не осознает…
– Хватит! Не хочу!..
Голос сорвался.
– Ох… Мэгги… Мэгги, прости! Я сама не знаю, что…
Пепельная макушка прижалась к плечу. Пальцы сами…
– Ну не надо. Не надо так… Знаешь, что сказал бы Аластор?
– Постоянная бдительность?
– Нет. Он сказал бы: будь мракоборцем!
– Я не мракоборец, я – дура…
– Одно другому не мешает.
Хмыкнула невесело.
– Мэгги, а ты…
– М?
– Тебе никогда не бывало страшно этой железной ноги?
– Знаешь… Я не думаю про нее как про что-то… отдельное. Я даже не вижу ее. Она всегда была для меня просто частью Аластора. Наверное, если бы я ее увидела, это означало бы, что я не люблю его больше.
– А это было трудно – научиться не видеть ее?
– Труднее было заставить его ее не видеть.
Комментарий к VIII
(*) Броги – национальная шотландская мужская обувь. Кожаные ботинки на толстой подошве с высокой шнуровкой. Носятся под килт, надеваются на длинные шерстяные носки – хозы.
========== IX ==========
За Тонкс заперла – не дай Мерлин, Аластор одного засова не досчитается! Вернулась в гостиную.
С каминной полки взглянуло…
Пестрая кучка гостей. Дедушкина улыбка. Рядом с большой грузной фигурой в потертом сюртуке – маленькая, хрупкая. Так странно, и радостно, и немного страшно – узнавать в ней себя.
*
– Оставь, Банни!
Хлопнули ставни.
– Вы так простудитесь, мисс Мэгги! Сентябрь на носу!
– Не простужусь. Ты разве не помнишь, как я полезла купаться на Самайн? Хотела до маяка доплыть. Дедушка, как узнал, грозился меня выпороть.
– Как не помнить, мисс Мэгги! Вам всего-то было лет девять. Вы были такая маленькая, худенькая – точь-в-точь ваша матушка, мисс Марлин! А мастер Хэмиш уж так испугался… Велел налить вам в чай виски… Все твердил, что иначе вас лихорадка прохватит…
– Но не прохватила же! Хотя виски ты мне так и не налила.
– Да как же можно – ребенку!
Громко шмыгнул нос.
– Ох, как будто вчера было! А вы уже совсем взрослая… красавица… Точь-в-точь мисс Марлин…
Коснулась тонкого плечика, повернулась.
Из зеркала – совсем не мамино.
Серые глаза, волосы темная медь, даже веснушки – дедушкины.
И черты – слишком крупные, куда уж до великолепной Флер!
Хотя, может быть, сейчас…
Фамильный тартан тяжелыми складками – до самого пола. Короткие пряди уложены, цветы в них – и как Банни удалось, не иначе как чарами…