Чудеса и Чудовища

Хоффман Рита

Про себя я отметил, что в таком месте можно легко избавиться от тела. Если Коллекционер прикажет, его бритоголовый помощник просто закопает меня в запущенном саду, и никто никогда не найдёт моих останков.

Надеюсь, до этого не дойдёт.

Я вошёл в заброшенный дом и попытался придать лицу уверенное выражение. Ночные прогулки по Хайгейтскому кладбищу укрепили мой дух, так что каким-то старым особняком меня уже не испугать. Наверное.

– Куда нас отправят? – Спросил я, поднимаясь на второй этаж следом за Филиппом.

– Меньше

болтай, – посоветовал он.

Мне пришлось прикусить язык, но в отместку я начал угрюмо топать, выражая своё недовольство. Филипп на провокацию не поддался, даже ни разу не обернулся. Ну и чёрт с ним.

На втором этаже, прямо напротив лестницы, я увидел чемодан, сундук и походный рюкзак. Похоже, Коллекционер решил позаботиться о том, чтобы наше путешествие прошло наилучшим образом.

Филипп откинул крышку сундука, покопался в нём и поманил меня пальцем. Я подошёл ближе и уставился на своего компаньона.

– Переодевайся, – сказал он.

– Я хорошо одет, – возразил я.

– Руины в горах. Далеко ты уйдёшь по непроходимой чаще в своих новеньких туфлях? – Насмешливо осведомился громила.

– Разве Пожиратель Времени не отправит нас прямо к…

– Переодевайся, – повторил Филипп.

Он достал из сундука пару высоких сапог и бросил мне. Я их не поймал, ещё и портфель выронил, из него выпал роман Шелли.

Громила посмотрел сперва на книгу, затем на меня, и, ухмыльнувшись, сказал:

– У тебя не будет времени на чтение.

– Да, я уже понял.

Внутри всё кипит от злости. Я привык работать один, привык держать всё в своих руках, полагаться только на себя и действовать так, как посчитаю нужным. Цепной пёс, приставленный ко мне Коллекционером, слишком много на себя берёт. Может, от него и будет польза в горах, но пока он только выводит меня из себя.

Возможно, Филипп ждал, что меня смутит необходимость переодеваться при нём, но он не знает, где мне приходилось жить в юности. Проигнорировав его насмешливый взгляд, я стащил с себя жилет и рубашку, сложил их и положил на подоконник. Затем без капли смущения снял брюки.

– Хорошо рассмотрел меня? – Спросил я, застёгивая пуговицы на плотных шерстяных штанах.

– Ага, – кивнул Филипп. – Худоват, как по мне.

– Слов нет, как мне жаль, что я не в твоём вкусе, – огрызнулся я.

С самого утра у меня скверное настроение и с каждой минутой, проведённой в компании громилы, оно становится только хуже.

Я был уверен, что нас доставят к руинам, но, судя по тёплой одежде и высоким сапогам, жестоко ошибался. Похоже, провести какое-то время в горах всё же придётся, и эта перспектива не кажется мне заманчивой.

А ещё беспокойство вызывает человек, который должен переправить нас в Словакию.

Пожиратели Времени никогда не появляются в подозрительных местах. Они могут забрать тебя из уборной в баре, из собственной

постели или, на худой конец, поймать в переулке, как случилось в Марракеше, но ни разу за все годы моей работы члены гильдии не зазывали меня в заброшенные дома. Это не похоже на них, слишком высока вероятность того, что Ловец привлечёт ненужное внимание.

– Готов? – Спросил Филипп. Я кивнул. – Тогда бери чемодан и пойдём.

Он взвалил на плечи рюкзак, а я, мысленно ругая его последними словами, подхватил свою ношу и пошёл за ним.

Не успели мы отойти от лестницы, как перед нами появился Пожиратель Времени. Он просто вышел из стены, жестом остановил Филиппа и замер, будто услышал что-то, чего не слышим мы.

Я подавил в себе желание перекреститься, потому что, во-первых, не являюсь истово верующим, а во-вторых, не собираюсь давать Филиппу повода насмехаться надо мной.

Пожиратель Времени подошёл к рассохшейся двери и распахнул её – за порогом начинается грунтовая дорога, ведущая к городку, разглядеть который пока невозможно.

К этому нельзя привыкнуть. Я восхищённо охнул и вцепился в ручку чемодана так, словно он был моим спасательным кругом.

– Вперёд, малыш, – скомандовал Филипп.

Я хмуро взглянул на него и вышел из Лондона в прохладу словацкой весны.

Едва громила оказался рядом, проход за нами закрылся, а я злобно сказал:

– Ещё раз назовёшь меня малышом, я…

– И ты что, малыш? – Филипп ухмыльнулся. – Давай, топай, не задерживайся.

Драка не выход, драка не выход, драка не выход, бубнил я себе под нос, послушно следуя за громилой.

Решив отвлечься от желания раскроить ему череп, я принялся вертеть головой и очень скоро позабыл обо всём, ошарашенный величием гор, которых прежде никогда не видел.

С чем сравнить это чувство? Я не знаю слов, которые в полной мере могли бы описать тот восторг, который я испытал, разглядывая карпатские пики. Огромные, титанических размеров глыбы взирали на меня с высоты, а я готов был разрыдаться от чувства собственной незначительности, от осознания того, что мой век рано или поздно подойдёт к концу, а они, горы, продолжат стоять на том же месте, где стояли веками. Они наверняка видели зарю человечества и, возможно, увидят его закат.

Я развернулся и с восторгом понял, что мы находимся в долине, окружённой горами со всех сторон. Как же здесь красиво! Безграничное небо над головой, зелень леса повсюду, насколько хватает глаз, а там, вдалеке, снежные шапки, сверкающие на майском солнце.

– Господь милостивый… – пробормотал я, позабыв и о задании, и о хмуром охраннике.

– Шевелись, малыш! – Крикнул Филипп, который успел уйти довольно далеко. – Нужно добраться до города!

Будто околдованный Карпатами, я пошёл за ним и понял, что во мне не осталось злости. Это прекрасное место исцелило мою душу.