Чудо в ущелье Поскоков
Шрифт:
Да по сути дела, они каждый день ее и ели.
— Всякое бывало, но чем ты сегодня изгадил вот это? — говорил иногда за столом кто-нибудь из сыновей, с отвращением ковыряясь ложкой в клейкой массе невероятного бурого цвета.
— Горчицей.
— Ты, папа, просто больной.
— Если кому-то не нравится, пожалуйста, кухня вон там, — отвечал Йозо, решительно показывая рукой в сторону кухни.
Этой фразой каждый бунт в столовой и заканчивался, потому что никто другой не хотел браться за приготовление еды. Точно так же как никто не упрекал Домагоя, младшего
«У-у-у-у! У-у-у-у! У-у!»
Солнечным весенним утром, когда природа еще спала над камнями, сквозь деревья, на которых только-только появились мелкие нежно-зеленые листья, разнесся тихий гул мотора. До этого все было спокойно и гармонично, никто на этом свете никому не был врагом. Серый ястреб спокойно сидел на верхушке дуба, змеи лениво грелись на солнце среди камней. Не было даже ветра, роса поблескивала на серебряных нитях паутины. И тут не пойми откуда раздались эти звуки, и в Змеином ущелье неожиданно повисла непонятная напряженность.
«У-у-у-у! У-у-у-у! У-у!» — донеслось снова, и Йозо, сидевший на кухне, оторвал взгляд от газеты и стал внимательно прислушиваться, так же как и Крешимир, который в гараже менял проржавевший глушитель. Бранимир и Домагой кололи дрова во дворе и разом застыли с топорами в руках.
«У-у-у-у! У-у-у-у! У-у!» — в третий раз подала голос неведомая птица, и парни всё бросили и побежали в дом, к небольшой кладовке на первом этаже под лестницей.
В это время меньше чем в километре от Змеиного ущелья на ухабах подпрыгивала белая «лада-нива» с надписью по бокам «Электродистрибуция».
— С тысяча девятьсот восемьдесят четвертого года, — сказал сидевший рядом с водителем сухощавый двадцатилетний парень, роясь в каких-то бумагах.
— Ни хрена себе! — ошеломленно воскликнул полный водитель, он был немногим старше. — С восемьдесят четвертого года не платят за электричество?!
— Насколько нам известно, — подчеркнул сухощавый. — Может, они и раньше не платили, но данные за более ранние годы сданы в архив и лежат в подвале.
— Просто не верится. А ты никого не спрашивал: им напоминали, предупреждали, что отключат?
— О них никто не знает.
— Не может быть.
— В фирме никто никогда и не слышал про Змеиное ущелье. Разве что старик Неделько. Ну, ты знаешь Неделько, тот, хромой, который после Нового года уходит на пенсию. Мне кажется, он может что-то знать. Когда я его спросил, он глянул на меня жуть как испуганно и ничего не захотел рассказывать.
— Странно.
— Правда, кое-что он сказал: «Если у тебя есть мозги, не суйся в это дело». — «Но почему, господин Неделько? — спросил я его. — В чем там дело? Мы всегда в таких случаях отключаем пользователей». — «Парень, я тебе все сказал, — ответил он. — Оставь в покое Змеиное ущелье. И забудь, что вообще о нем слышал».
—
Сухощавый открыл было рот, чтобы сказать, что кто-то наверняка живет, потому что налицо большой расход киловатт, но этого не понадобилось, потому что одно из доказательств существования жизни в Змеином ущелье появилось справа от дороги, метрах в десяти от них, с полуавтоматической винтовкой, недружелюбно целясь в лобовое стекло «лады-нивы». Потом слева из-за куста высунулся второй, с пистолетом.
— Кто это? — начал было шепотом ошеломленный сухощавый, а водитель стремительно сконцентрировался, грязно выругался в адрес Создателя неба и земли, врубил задний ход и подал на несколько метров назад.
Но тут у них за спиной на дорогу вышел третий мужчина, с небрежно висящим на плече ручным гранатометом. Отступать работникам общественного предприятия было некуда.
— Глуши мотор, руки на руль! Перед собой держать руки, чтоб я их видел! — приказал Крешимир, осторожно приближаясь со все еще вскинутой полуавтоматической винтовкой и держа водителя на прицеле.
Водитель заглушил мотор и поставил машину на ручник. Потом оба чужака очень медленно и боязливо подняли ладони, показывая, что прибыли невооруженными, с добрыми намерениями. Троица Поскоков моментально окружила их автомобиль.
— Э-лек-тро… — Бранимир начал было мучительно складывать надпись над желтой молнией на дверце.
— Электродистрибуция, — помог ему Домагой.
— Выходите! — приказал Крешимир, слегка стукнув стволом винтовки по лобовому стеклу «лады». — Оба. Вылезайте!
— Мы насчет электричества, — решился сказать водитель, выбираясь из машины, широко разведя руки.
— У нас есть некоторые вопросы касательно ваших счетов, — добавил сухощавый.
— Нет, у нас вообще-то нет никаких вопросов касательно ваших счетов, — поправил его водитель. — Мы просто решили съездить узнать, нет ли каких…
— Кто вас послал? — перебил его Крешимир.
— Ну, эти… — смутился водитель. — Мы насчет электричества.
— Баран, ты не слышишь, что у тебя человек спрашивает? — разгневанно рявкнул Бранимир, протиснулся между братьями и прижал ствол пистолета к щеке сотрудника «Электродистрибуции». — Кто вас послал, говнюки?
— М-м-мы насчет электричества, — повторил несчастный дрожащим голосом. — Нас никто не п-п-послал. Мы сами приехали.
— Крешо, дай я его прикончу, — попросил старшего брата Бранимир. — Когда одного шлепнем, другой сразу заговорит.
Крешимир застыл на месте, обдумывая предложение, а потом замотал головой:
— Ведите их в дом. Папа сообразит, что с ними делать.
Оба незваных гостя в синих комбинезонах стояли на коленях, со связанными за спиной руками, во дворе под шелковицей, старый Йозо угрожающе прохаживался вокруг них с пистолетом-пулеметом в руках, а Крешимир, Бранимир и Домагой отошли в сторону и с любопытством следили за ним.