Чудо в ущелье Поскоков
Шрифт:
— Хочу, чтоб ты знал, дон Стипан, — наконец произнес он, — я тоже об этом думаю.
— Крешо, сын мой… — произнес Йозо умоляющим тоном.
— Никогда не верил, что скажу это, — продолжал Крешимир, не обращая внимания на отца, — но, может, действительно нужно жениться. Нельзя так дальше, отче. Нельзя жить без женщины.
Священник молча кивнул.
— Крешо, подумай еще, — предупредил его отец. — Подумай, не надо повторять мою ошибку.
Крешимир задумчиво кивнул, но выглядел при этом как человек, который принял трудное для себя решение и не собирается от него отказываться.
— Я до сих пор ничего вам не говорил,
Это заявление всех потрясло, но никто ничего не сказал. Один только Домагой, самый младший и чувствительный из них, любимец покойной матери, которая растила его почти как девочку, раз уж дорогой наш Бог не дал ей дочку, стыдливо спрятал лицо в грязную оконную занавеску и безутешно зарыдал.
Вторая глава
описывает нехватку женщин, в том числе и в городах, а также предупреждает о зараженных невестах, предлагающих себя через компьютер; кроме того, выплывает на поверхность тот факт, что сербы не умеют проигрывать, а под конец начинается дождь, и это совсем не плохо
Звонимир прислушался к шуму воды в ванной, потом к шагам по коридору, шороху ткани, скрипу двери и сухому кашлю старшего из братьев. Думал, что слышит его только он, однако Бранимир, его близнец, лежавший на соседней кровати, тоже не спал.
— Он уедет, — шепнул Бране.
— Уедет, — согласился Звоне, и ему вдруг стало так тяжело, как будто кто-то сел ему на грудь.
— Если найдет жену, может, и не вернется.
— Он вернется.
— Думаешь?
— Да сто процентов, — тихо сказал Звоне, хотя, вообще-то, не был в этом уверен.
Солнце должно было вот-вот выглянуть из-за зубцов гор, по камням разливался румянец, а двое пленников печально смотрели через зарешеченное окно подвала, совершенно не замечая всей этой красоты. В лесочке над домом запел щегол, Крешимир как раз в это время ставил в машину сумку. Захлопнув багажник, он замер, вслушиваясь в веселое пение. Окинул взглядом деревню, в которой провел почти всю свою жизнь. Тридцать восемь лет. Если отнять войну, то он едва ли хоть раз ночевал не в Змеином ущелье. На кухне загорелся свет, в окне появился папа. Несколько мгновений он мрачно смотрел на сына. Крешимир хотел как-то с ним попрощаться, но стоило ему поднять руку, как Йозо отошел от окна, оскорбленно задернув занавеску. Крешо почувствовал себя глупо и сделал вид, что собирался пригладить волосы на затылке. Потом сел в «гольф», включил зажигание и с тяжелым сердцем тронулся в путь.
— Крешо, братан, счастливого пути! — крикнул ему вслед Домагой, дежуривший на смотровой площадке над ущельем, и он, не оборачиваясь, махнул ему рукой.
Была середина апреля, и первые ростки шалфея уже украсили склоны фиолетовыми цветами.
Когда Крешимир спустился на главное шоссе, на перекресток возле развалин бывшего придорожного ресторанчика, рядом с которым росла дикая смоква, уже совсем рассвело. Поле в низине напоминало пестрое лоскутное покрывало из остатков разных тканей: коричневые трапеции вспаханной земли, зеленые луга, желтые поля пшеницы, продолговатые заплатки виноградников. Крошечный трактор полз по змеившейся между полями белой дороге. Лужи, оставшиеся после дождя, сверкали
Крешо ехал и ехал через множество гор, через долины и села, мимо окруженных кипарисами церквей и набитых всякой всячиной придорожных магазинов, перед которыми на перевернутых ящиках сидели мужчины с пивом, мимо дворов, где среди высокой травы ржавела сломанная сельскохозяйственная техника, мимо грязных овец, пасшихся на каменистых склонах, мимо женщин с тачками, полными клевера, и сгорбившихся под школьными рюкзаками детей, а потом за очередным поворотом перед ним открылось синее море с сероватыми очертаниями островов вдалеке. Движение стало гуще, после того как Крешимир добрался до примитивных белых кубиков пригородных торговых центров, предприятий и складов. В густой череде грузовиков и фур он чуть не проскочил поворот к городу, а потом еще целый час кружил по улицам, один раз даже проехал по встречной полосе, пока не нашел бледно-желтый шестиэтажный дом, который смутно помнил с каких-то давно прошедших времен.
Тетя крепко обняла его и расплакалась, а дядя взял у него куртку и принес тапки. Извинения и уверения в том, что он не голоден, как и обычно, не были приняты всерьез. Не успел Крешимир оглядеться, как уже сидел за столом в кухне и набивал рот жирной яичницей с колбасой, а тетя с дядей сидели рядом и смотрели на него влюбленными глазами.
— С этим сейчас трудно, сынок, — сказал дядя Иве, когда Крешимир сообщил, зачем приехал. — Нет женщин. Смотрю я на нынешнюю молодежь и вижу — ни у кого нет девушки. Здесь у нас, в городе, тоже большая нехватка.
— Да ладно, — ободряюще сказала тетя Роса, погладив Крешо по голове, — может быть, найдется какая-нибудь старая модель, по скидке.
— Да ни черта! — воскликнул дядя. — Все они теперь замуж выскакивают, не успеешь ахнуть. Ну вот ты знаешь Алфиревича, того, у которого дочка глухонемая, он работал со мной. Помню, годами твердил: «Иве, только бы мне удалось хоть как-то ее замуж выдать». А ей, клянусь Блаженной Девой, еще тридцати не было, как она уже три раза побывала замужем и потом развелась. Стоит ей кого найти, глядишь, через полгода уже с ним рассорилась.
— А как же она ссорится, глухонемая? — задумчиво спросила тетя.
— Глухие, слепые, хромые, слабоумные, немые, лопоухие, болтливые, курящие, проститутки, лесбиянки, короче, любая особа женского пола, — с воодушевлением продолжал дядя, — все они в наше время запросто выходят замуж. Но все-таки я как-то не знаю… Может, лучше поискать через агентство.
— Какое агентство? — удивился Крешимир.
— Сейчас есть агентства, я в газете читал недавно, ты им сообщаешь свои данные, кто ты и откуда ты, что бы хотел и как бы хотел, а компьютер выкатывает женщину, которая тебе больше всего подходит. Не надо искать, бегать повсюду, поговорят пять минут — и все решено.
— О, я бы к таким, которые из компьютера, даже палкой не прикоснулась, — заметила тетя подозрительно. — Откуда ты знаешь, здорова ли девушка, не заражена ли…
— Заражена? Чем еще заражена? — оторопел дядя Иве.
— Как чем? Компьютерным вирусом.
— Ладно, Роса, хватит, помолчи. Помолчи, пока никто не услышал. Ну как человек может заразиться вирусом от компьютера?
— Ну ладно, я не знаю… — сказала Роса осторожно.
— Вот я и вижу, что не знаешь. Вмешиваешься в такие дела, о которых понятия не имеешь.