Чужак из ниоткуда 5

Евтушенко Алексей Анатольевич

— В надежде, что это замедлит или вовсе остановит смертельную болезнь, — закончил я. — Если это болезнь.

— Именно так, — подтвердил ДЖЕДО. — Я должен вывести всех из анабиоза через семнадцать суток, и будь что будет. Если не случится то, о чём говорил Берриз Леко.

— О чём он говорил? — спросил я.

— Включаю запись, — сказал ДЖЕДО. — Это запись для тех, кто доберётся до «Горного эха» с Земли и лично для тебя, Серёжа. Командир говорит по-гарадски, я переведу.

На экране крупным планом возник Берриз Леко. Такой же, каким я его помнил: твёрдые скулы, прямой взгляд льдисто-голубых глаз, короткая чёлка светло-русых

волос, косо падающая на лоб, перечерченный длинной продольной морщиной.

— Здравствуй, Кемрар, — сказал он. — Если ты это смотришь, значит, добрался до «Горного эха» и наши печальные обстоятельства тебе известны. Мы в анабиозе. Другого выхода я не видел. Вернуться домой? Но ты не хуже меня знаешь, что для этого нужен живой навигатор-силгурд или человек, один ИИ с этой задачей не справится. И, разумеется, время. Которого у нас нет. Нет и Дальней связи, поломка, ДЖЕДО расскажет. Если бы даже она была, Гарад нам не поможет, решение нужно принимать мне. Я не знаю, кто умрёт завтра или через минуту и не хочу рисковать. Поэтому надежда только на тебя. Ты — инженер-пилот «Горного эха», прошёл полную подготовку, и я помню, что и навыки навигатора у тебя на приличном уровне. Во всяком случае, достаточном, чтобы вернуть «Горное эхо» домой. Сделай это, а там пусть медики займутся нами вплотную. Есть надежда, что разберутся. Я не знаю, как быстро ты сумел добраться до Луны, и сколько нам осталось, но верю, что у тебя всё получится. Уверен, что причина внезапных смертей — «призраки». Все, кто погиб, покидали «Горное эхо» на Каллисто, когда грузили в трюм «Смелый» и по другим надобностям. Кстати, как ты, наверное, понимаешь, космокатер мы починить не успели. Это ещё одна плохая новость, извини. Но есть и хорошая. На «Горном эхе» «призраков» не было и нет, я уверен — наших возможностей хватает, чтобы их обнаружить. Поэтому ни тебе, ни людям, которые, думаю, сейчас с тобой рядом, ничего не грозит. Возможно, мне следовало передать эту информацию на Землю открытым текстом. Не знаю. Но я принял именно такое решение, потому что знал — ты приложишь все усилия и все свои возможности, чтобы попасть на Луну как можно скорее и найти «Горное эхо». Верни нас домой, Кемрар, прошу. Больше некому. Конец связи. Надеюсь, скоро увидимся.

Берриз Леко устало улыбнулся, махнул на прощанье рукой, и на этом запись кончилась.

Глава третья

Единственный выход. Разговор с Землей. Похороны

Некоторое время мы молчали, переваривая услышанное.

— Интересно девки пляшут, — сказал Юджин, продолжая демонстрировать неожиданные знания русских народных выражений.

— По четыре штуки в ряд, — добавил Быковский. — Серёжа, я правильно понимаю, что на Землю мы сейчас вернуться не можем?

— Правильно, Валерий Фёдорович. Космокатер они починить не успели, ты видел и слышал. Наверное, мы могли бы этим заняться и, в конце концов, справились бы. Каких-то несколько месяцев работы… Но дело не в этом.

— Семнадцать дней, — сказал Юджин.

— Верно, — кивнул я. — До вывода из анабиоза живых осталось семнадцать дней.

— Если сделать это здесь, они могут умереть, — сказал Быковский. — Извините, что повторяю то, что все знают и так. Это для лучшего уяснения ситуации.

— ДЖЕДО, — обратился я к ИИ. — Каковы шансы, что после вывода из анабиоза люди выживут?

— Зависит от того, как

считать…

— Грубо.

— Грубо — пятьдесят на пятьдесят. Это оптимистичный сценарий.

— А пессимистичный?

— В два раза меньше. Двадцать пять на семьдесят пять.

— Хреново.

— Полностью с тобой согласен, — сказал ДЖЕДО.

— На самом деле подсчёт вероятности ничего нам не даёт, — сказал Быковский. — Ясно даже ежу, что гарадцев нужно спасать.

— Предлагаешь лететь на Гарад, командир? — прямо спросил Юджин.

— Серёжа, ты как считаешь? — посмотрел на меня Валерий Фёдорович.

— Мог бы и не спрашивать, — сказал я. — Если это единственный шанс спасти наших товарищей — а они наши товарищи, в этом не может быть сомнений, такие же космонавты и астронавты, как и мы. Да что там космонавты — они такие же люди! Так вот, если это единственный шанс, то мы обязаны им воспользоваться. ДЖЕДО?

— Здесь.

— Сколько земных суток вы летели до Солнечной системы? Я имею в виду время нахождения в нуль-пространстве.

— Девяносто восемь часов.

— Четверо суток плюс два часа, — перевёл я. — Плюс трое суток на разгон до скорости, при которой возможен переход в нуль-пространство. Плюс семь суток, минимум, добраться до Гарада на планетарных двигателях уже в системе Крайто-Гройто. Это при условии, что мы рискнём и постараемся выйти из нуль-пространства как можно ближе к Гараду, уже внутри системы.

— Можно вопрос? — подал голос ДЖЕДО.

— Спрашивай.

— Ближе, чем мы подошли к Земле?

— Ближе, и намного. Думаю, где-нибудь за орбитой Цейсана.

— Очень рискованно. Малейшая ошибка, и дело может кончиться катастрофой, при которой погибнут все.

— Значит, ошибаться нельзя, — сказал я. — Как сапёрам. Продолжаем. Итого: четырнадцать суток. Берём пятнадцать, потому что мне ещё нужно время, чтобы проложить маршрут. Как уже сказал Берриз Леко, я приличный навигатор, но давненько не тренировался. Плюс сутки запаса на случай непредвиденных ситуаций, которые по закону подлости, как говорит мой папа, всегда случаются в самый неподходящий момент. Уже шестнадцать. Совсем впритык. А ещё нужно время, чтобы похоронить мёртвых.

— Зачем? — удивился Сернан. — Ах да, прости, не сообразил сразу. Анабиозные камеры, да?

— Да, — сказал я. — Их всего пятнадцать. Четырнадцать по количеству членов экипажа и экспедиции и одна запасная. Все четырнадцать сейчас заняты, а нам нужно три свободных.

— Осталось уговорить Землю, — сказал Юджин, заглядывая в пустую чашку. — Кстати, я бы не отказался ещё от чашечки этого напитка. Действительно, бодрит.

— Уговорить? — переспросил я. — ДЖЕДО, ты слышал? Ещё по чашке драво всем нам.

— Сейчас принесу, — сказал ИИ.

— Ну да, — Сернан откинулся в кресле, соединил перед собой пальцы рук. — Не знаю, как ваше руководство, а моё, уверен, будет упираться.

— Речь о живых людях, Юджин, — напомнил Валерий Фёдорович.

— Меня-то уговаривать не надо, — сказал американец. — Не хуже вас понимаю. Но руководство НАСА, бывает слишком, как бы это сказать…

— Бесчеловечным? — подсказал я.

— Острожным, — дипломатично поправил Юджин. — Они не являются бесчеловечными, — Сернан явно волновался, хотя старался и не показывать вида. — Они являются… э-э… рациональными. Для них жизни гарадцев… — он щёлкнул пальцами, подыскивая слово, — abstract concept.