Чужак из ниоткуда 5
Шрифт:
— Хорошая рекомендация, — сказал я. — На Гараде сила тяжести чуть больше, нужно привыкать.
— Делаем, — кивнул Быковский. — Нам сейчас, чувствую, гарадская сила тяжести покажется настоящим избавлением.
Так и вышло. Когда ДЖЕДО убрал тягу, мы буквально вздохнули всей грудью и первое время чуть не бегали по кораблю, радуясь, как дети, вновь обретённой свободе движений.
Видимо, на волне этой радости я и вспомнил об одной интересной традиции гарадских космолётчиков. Мы как раз сидели в кают-компании
— Валерий Фёдорович, Юджин, — обратился я к товарищам. — Я о Марсе, орбиту которого мы недавно пересекли. Скажите, кто хочет стать марсианином?
— Не понял, — честно признался Быковский.
— И я не понял, — сказал Юджин.
— Гарадские космолётчики, — рассказал я, — когда впервые пересекают орбиту Цейсана — это пятая планета в системе Крайто-Гройто — проходят церемонию посвящения в цейсанцы. Когда-то мы думали, что на Цейсане существует древняя цивилизация разумных существ. Даже была теория, что гарадцы — потомки цейсанцев.
— Очень похоже на нас, — сказал Быковский. — Мы думали точно так же по поводу Марса.
— Некоторые до сих пор так думают, — добавил Сернан.
— На Гараде тоже, — сказал я. — И не только думают, а искренне в это верят. Более того, считают, что древняя цивилизация на Цейсане до сих пор существует.
— А она не существует? — спросил Быковский, хитро улыбаясь. — Вы хорошо искали?
Сернан захохотал и чуть не поперхнулся драво.
— Интересный вопрос, — сказал я. — На самом деле всё может быть.
— Да ладно вам, — сказал Сернан. — Вы серьёзно?
— Абсолютно, — сказал Быковский. — Возьми нас, землян. До последнего времени мы были свято уверены, что являемся единственным разумным видом в Солнечной системе. Не считая фантастов, разного рода мечтателей и психически неуравновешенных людей, что, зачастую, одно и то же… Как-то коряво я выразился. Ладно, вы поняли. А что оказалось? Дельфины — раз. «Призраки» — два.
— Причём дельфины вообще у нас под боком, — задумчиво произнёс Сернан. — Да, вы правы. Всё может быть.
— Так что там насчёт стать марсианами? — спросил Быковский. — Юджин, ты как?
— С радостью. Увеличим количество разумных видов во вселенной! А в чём заключается церемония?
— На Гараде её обычно проводит тот из членов экипажа, кто уже пересекал орбиту Цейсана, и является цейсанцем, — объяснил я. — Обычно это командир корабля, но случается по-разному. В нашем случае… Да же не знаю, как быть в нашем случае. Все, кто пересекал орбиту Марса, лежат сейчас в анабиозе.
— Не все, — сказал ДЖЕДО.
— Имеешь в виду себя? — догадался я.
— А почему нет? Вы тут о разумных видах рассуждали и совершенно забыли про нас, искусственно созданных.
Мы сидели в кают-компании, развалясь в удобных креслах и просто болтали. Редкий моменты
— Мы не забыли, — сказал Юджин. — Это вопрос полномочий. Прости, ДЖЕДО, но человеческих полномочий у тебя нет. Если, конечно, я правильно понимаю статус искусственного интеллекта.
— Ты его правильно понимаешь, Юджин, — сказал я.
— Ну и ладно, — сказал ДЖЕДО. — Я хотя бы попытался.
— Может быть, ты? — предложил Быковский, глядя на меня. — Ты же пересекал орбиту Цейсана.
— Неоднократно. Но не я, а Кемрар Гели. Опять же, даже Кемрар Гели не пересекал орбиту Марса. Я — тем более.
— Формалист, — сказал Валерий Фёдорович.
— Какой есть.
— Кемрар Гели пересекал орбиту Марса, — сказал Сернан, попивая драво. — Если пересекал он, то можно сказать, что пересекал и ты.
— Когда это он пересекал орбиту Марса? — не понял я.
— Когда сознание Кемрара Гели перенеслось с Гарада на Землю и попало в тело мальчика Сергея Ермолова. Согласись, что миновать орбиту Марса оно не могло.
— А ведь и правда, — улыбнулся своей лисьей улыбкой Быковский. — Как формалист ты должен с этим согласиться.
Деваться было некуда, они меня поймали.
— Ладно, — вздохнул я. — ДЖЕДО!
— Здесь.
— Ты можешь перевести на русский и английский клятву цейсанца?
— Ту самую, из посвящения? Конечно.
— Переведи нам вслух. Только Цейсан замени на Марс, Гарад на Землю, а систему Крайто-Гройто на Солнечную.
— Я такой-то такой-то, — произнёс ДЖЕДО, — впервые пересекая орбиту планеты Марс, торжественно клянусь оставаться верным сыном Земли, Марса, а также всей Солнечной системы. Всегда помнить, что я землянин, марсианин и человек. Гордо и честно нести это звание по всей обитаемой и необитаемой вселенной.
— Ух, — сказал наш командир. — Хорошая клятва.
— Пробирает, — сказал Юджин.
— ДЖЕДО, — спросил я. — Найдётся на «Горном эхе» что-то вроде меча?
— Могу принести кусок углеритовой полосы от внешней обшивки космокатера. Она с продольными вставками из высококачественной стали и чем-то напоминает.
— Тащи.
Вот так мы придумали и утвердили новую традицию, став марсианами. Всем понравилось. А кусок углеритовой полосы, заменившей нам меч, я попросил ДЖЕДО спрятать в нарочитом месте. Для будущих церемноний посвящения в марсиане. Мало ли что.
Восемь минут.
Столько времени шёл радиосигнал до Земли, когда мы связались с ней в последний раз. И столько же обратно.
Это означало, что «Горное эхо» удалился от Земли на сто сорок четыре миллиона километров. Впрочем, мы и так это знали, а впереди нас ожидало и вовсе неизмеримое человеческим воображением расстояние длиной в двести тридцать девять световых лет.