Чужая роза
Шрифт:
— Моя, — шептал, спускаясь поцелуями к груди, прихватывая зубами один из сосков и тут же заглаживая языком место укуса. — Не отпущу.
Звуки падали раскаленными каплями, подхватывались горячей волной, проходящей по телу, устремлялись к сердцу и расцветали там ярким огненным цветком.
— Сандро, — бессвязно стонала в ответ, подчиняясь умелым рукам. — Сандро, — срывала голос, перекрикивая шум крови.
— Я люблю тебя, моя роза, — уводя меня все выше, к черному небу Навере и сверкающим на его бархате звездам, шептал Абьери, и эти слова застывали в тишине комнаты. Дальше остались
— Леся.
С детства привычное имя звучит с легким акцентом и кажется незнакомым, мягким, чувственным. Абьери произносит его иначе, чем мои соотечественники, и оттого оно становится особенным. Единственным.
— Моя Алессия, — лаской прокатывается по коже, и я тону в звуках низкого голоса, отдающихся внутри дрожью наслаждения.
Она все усиливается, ширится, расходится по телу горячей волной, чтобы наконец обрушиться мощным цунами и затопить целиком.
Уже позже, лежа на груди Сандро, я гладила мягкие курчавые волоски, щекочущие мою щеку, и думала о том, что делать. Мне осталось всего три дня. Смогу ли я уйти? Смогу ли забыть все это — страсть, нежность, пьянящее чувство единения…
Сердце сжалось. Господи, почему же так больно? Почему я должна делать этот выбор? И как его сделать? Как разорвать то, что связывает нас с Сандро?
За недолгое время он успел стать для меня родным. Не знаю, как это случилось. Что-то похожее произошло и у нас с Джованной. Я просто поняла, что она — моя семья. Вот так и с Абьери. Он — мой. Как Джо, как Беттина. Как когда-то были моими отец с мамой. Разве можно уничтожить связывающую нас нить? Разве можно уйти и забыть?
Я уткнулась Абьери в плечо и впервые в жизни подумала о Боге. Нет, я не особо верила в существование высших сил и всегда рассчитывала только на себя, но сейчас, когда меня ждал тяжелый выбор, а жизнь Сандро висела на волоске, мне так захотелось попросить помощи. Не знаю, у кого. Может быть, у того, кто привел меня в Ветерию?
«Помоги нам, — беззвучно кричала небесам, а герцог, словно чувствуя мои метания, все крепче прижимал меня к себе. — Дай ответ, подскажи, что мне делать?»
В темноте спальни громко затрещала плачущая воском свеча. Ее колеблющийся огонек пару раз мигнул и погас. Комната погрузилась в темноту.
Небеса молчали. И их молчание заставило меня прийти в себя.
«Никто не примет решение за тебя. Только ты сама» — сказал внутренний голос, и я согласилась. Да. Так и есть. Каждый из нас сам творец собственной судьбы.
Я привстала и зажгла магическую лампу, а потом потянулась к кувшину с вином, но герцог перехватил мою руку.
— Леся, ты не заметила никаких перемен? — в синих глазах застыла настороженность. От былой расслабленности не осталось и следа.
Неужели почувствовал, что я собираюсь сделать? Но как?
— Каких перемен?
Я попыталась улыбнуться. Вышло так себе.
— Как ты себя чувствуешь?
А настороженность из взгляда никуда не ушла. И тьма мерцает все сильнее.
— Хорошо. Нет, замечательно. А почему ты спрашиваешь?
Ну же, давай, скажи. Может, это и к лучшему? Выясним
— Альто тебя сегодня осматривал?
Я растерялась. При чем тут доктор? И почему Абьери так смотрит?
— Сандро, что происходит? К чему эти вопросы?
А внутри уже ворочается сомнение. Похоже, я чего-то не знаю.
— Значит, ты сама еще не поняла?
На губах герцога появилась улыбка, какой я раньше никогда не видела. Светлая, живая, теплая. Она зарождалась в глазах, преображала суровое, обычно, лицо, смягчала черты и отзывалась в моей душе щемящей радостью.
— Здесь — наш ребенок. Наш сын.
Крупные ладони легли на мой живот.
— Что?
Во рту пересохло. Сердце забилось быстрее. Внутри поднялось волнение, заставившее забыть обо всем, кроме сказанных слов. Ребенок? Наш с Сандро ребенок? Но разве герцог не использовал заклинание?
— Наш с тобой сын, Алессия, — чувствуя мою растерянность, повторил Абьери. — Мой наследник.
Сын... Невероятно. У меня есть дочь. Моя Бетти. А сын... Неужели это правда? Но как? Почему именно сейчас? И почему именно с этим мужчиной?
Мысли сумбурно кружили в голове, да и сама голова вдруг закружилась, а тело стало легким, будто невесомым. Ребенок. Сын. От любимого мужчины.
— Это Альто сказал?
Я все еще не могла осознать невероятную новость. Как такое возможно? Я ведь не замечала никаких симптомов. Меня не тошнило, да и цикл всегда был немного нерегулярный, так что я не привыкла волноваться по пустякам, но беременность... Святая Лючия! Теперь становились понятны и постоянные расспросы доктора о моем самочувствии, и сканирующий взгляд Альто, и рацион — только сейчас сообразила, что Сильвия кормит меня сплошным мясом — и изменения, произошедшие с Форнезе. И что теперь будет? Ребенок... Это же все меняет! Я уже не смогу просто так взять и уйти. Но и остаться... Нет, я пока не буду ничего решать. Мне нужно привыкнуть к этой мысли, понять, что делать...
— Твой друг знает?
Я посмотрела на герцога.
— Да.
Сандро притянул меня к себе, обнял, укрыл руками от ночной прохлады. И в этих объятиях так захотелось забыть обо всех сложностях нашего положения, отдаться на волю судьбы и поверить в то, что все будет хорошо.
— Тебе не о чем волноваться. Я все решу, — твердо сказал Абьери. — Думай о ребенке, а все остальное предоставь мне.
Он сжал меня еще крепче, а я уткнулась в слегка колючую щеку и закрыла глаза, всей душой впитывая близость любимого мужчины. Но тут часы тонко прозвенели половину третьего, и я очнулась. До утра осталось всего ничего. Медлить больше нельзя.
— Выпьешь вина?
Я снова потянулась к кувшину. Пальцы слегка дрожали, но я старалась вести себя, как обычно.
Темно-красная жидкость полилась в кубок. Абьери взял его у меня из рук и сделал несколько глотков.
— Странный вкус.
Герцог поморщился и с сомнением посмотрел на кувшин.
— Надо сказать Альде, чтобы проверила запасы. Похоже, жара и до подвалов добралась.
Да нет, жара здесь ни при чем. Просто, сонное зелье обладает кислым вкусом, и замаскировать его может только вино.