Чужая тень
Шрифт:
Толпа ревела. Двое шатающихся бойцов обменивались звонкими плюхами. Разница была лишь в том, что Рок Цунар не получал урона и находился в образе, а вот его противник уже находился на пределе.
Зрители в очередной раз ухнули. Кулачники повисли на друг друге, и тут случилось то, к чему Рок вёл свой спектакль. Он резко развернулся к противнику спиной, подхватил его правой рукой под зеркальную левую руку и широким взмахом, как лягается лошадь, подбросил его вверх. Они падали вместе, закручиваясь в воздухе, но, как и положено при броске
Любой бросок является нокаутом. Этот не был исключением. Рок пополз на четвереньках, будто и не замечая поверженного противника, а когда в шестиугольник выбежал Вилли, объявляя победителя, изобразил искреннее удивление под дружный смех толпы: “Как, всё закончилось? Я победил?”
— О, «взмах лисы», — констатировал Зэр.
— Почему мы не учили этот приём? — спросил я.
— Потому что он не работает без плотной одежды, а ты весь турнир расхаживаешь в одних штанах.
— Так у Рока же получилось.
— Ты мне доверяешь или нет? — повысил тон Зэр. В принципе мне этого было этого достаточно — мало ли сколько есть особенностей в бою культиваторов, — но император всё же пояснил: — Я надеюсь, что ты не будешь побит настолько, чтобы улететь на броске через бедро. Тела в бою от пота скользкие, вся бросковая техника сильно ограничена. И если ты не крестьянин на масляный день и не пьянчуга после зарплаты, то держи свой центр тяжести подальше от противника, и никто тебя так не бросит.
— … Но встречайте вторую пару полуфиналистов! — вопил Вилли, — Это Бенджи Зиннал и Гаус Седой!
— Кстати, твой выход! — просуфлировал ведущему Зэр. — Дыши ровно, не борись!
Глава 27. Кольчуга Тени
Лицо Гауса было напряжено, брови нахмурены так, что глаз почти не было видно. Он смотрел на меня исподлобья, готовясь растерзать, вбить в травяной настил высоким амплитудным броском. Именно на это и делался упор в его предыдущем бою. Он травмировал своего соперника не просто так. Это было послание всем, кто участвовал в турнире:
"Бойтесь! Вас ждёт то же самое!"
За моей спиной Эйвин что-то говорил Ларе, суетился вернувшийся после раздачи листовок шут, и лишь Зэр стоял неподвижно крупной, не видимой никому, кроме посвященных в его тайну, тенью. Вокруг шуршала и размахивала бумажками с чеками толпа, выкрикивая то мне, то моему противнику что-то типа: “Убей его!”, “Я поставил на тебя, Бенджи!”, “Сомни его, Гаус!”.
— Нужна дистанция, Райс. С первых секунд попробуй занять центр и не принимай борьбу, — услышал я в своей голове единственно важный совет. — У меня есть силы на пару золотых кольчуг, но их бы надо приберечь на Рока.
Гонг прозвучал неожиданно громко, отдаваясь эхом в моей голове, словно я находился где-то в пещере, и мы с Гаусом устремились друг к другу.
Он побежал. Не пошел, а именно побежал, широкими шагами сокращая ту самую дистанцию, о сохранении которой говорил мне Зэр. Мне ничего не
Моей целью был кончик подбородка, спрятанный в пышной седой бороде. Удар в заветную точку сулил окончание этого боя в кратчайшие сроки, но Гаус вовремя выставил скрещенные руки перед собой так, что нога не достигла цели, а наоборот, угодила в капкан его огромных, словно у кузнеца, рук.
Противник дернул стопу на себя и прежде, чем я успел нанести два коротких секущих удара левой рукой ему в голову, поменял захват. Теперь он сжимал моё правое бедро, прижимаясь головой к правому боку, и я, словно пушинка, взмыл в воздух.
Это был бросок перед грудью. Гаус крутнулся корпусом, чтобы подпрыгнуть, поднять меня и, не отпуская захват, вонзить головой в настил арены. Массы падающих тел сложились, дыхание перехватило, а перед глазами пролетела вся жизнь. После таких приземлений не выживают даже культиваторы, и я уже смирился с тем, что сейчас мне будет очень-очень плохо, однако вместо дверного скрипа открывающихся залов Стенаний или же Покоя в моих ушах зазвенели уже знакомые колокольчики.
Золотая кольчуга Зэра в который раз уже спасала мне жизнь. Земля и трава вспыхнули искрами, принимая моё тело — это Гаус вложил в бросок Ци. Думая, что всё кончено, он уже потянулся к моему бронзовому перстню, как на его лице выступило удивление: я был ещё жив и готов продолжать бой.
Ноги сами собой уперлись противнику в живот и с силой оттолкнули седобородого почти на центр арены.
Из угла завопил Зэр. Его голос был слышен даже сквозь ревущую толпу.
— Вставай! — орал он.
Я и не намерен был отлеживаться: Гаус уже бежал меня добивать.
Ноги сами собой подняли тело. Забыв про защиту, седобородый “летел”, широко раскинув руки, чтобы вновь заключить меня в смертоносные тиски с уже заготовленными убийственными последствиями.
Моя рука нацелилась в голову противнику в надежде спровоцировать уклон или нырок, и он это сделал.
Длинный подкат на коленях нёс Гауса к моим ногам, чтобы он вновь применил один из своих сумасшедших приёмов, однако я его там уже ждал. Прыжок на месте с выставленным вперед коленом одновременно убирал опорную ногу с покрытия, делая её неуязвимой для захвата, и нёс заряд моего Ци прямо в лицо противника.
Я ударил коленом в левую скулу. Кости хрустнули под давлением, и Гаус рухнул. Его тело дрожало мелким тремором, сам он был без сознания. Выдохнув, я наклонился, чтобы взять видимый лишь мне артефакт — бронзовую диадему, украшавшую лысую голову Гауса. Со стороны это выглядело как размашистый поклон в пол перед побежденным противником.