Чужой престол
Шрифт:
Что ж, за всё в жизни надо платить — это Каролина, как и любой шаман, знала точно. Вот она теперь и платила за свою беспечность, мечтательность и подлость. Всё-таки как ни крути, а привораживать канцлера было подло.
Стоил ли Огден подобных жертв? Теперь Каролина думала, что нет. Всё-таки не зря говорят: «Королю — королевское, а пахарю — конь и плуг».
Каждый должен быть на своём месте.
Роланд
Чтобы знать, что происходит в комнате Каролины, Эрнест не стал использовать
Актриса из Каролины действительно была так себе, и это мягко говоря. То, что девушка находится в растерянности и смятении, ощущалось даже просто по её голосу — и Роланд представить боялся, как Каролина выглядит в глазах госпожи Голден. В отличие от бывшей невесты Огдена, Элисон Голден была на редкость уверенной в себе особой. Вряд ли она вообще знала, что такое растерянность.
Поэтому травки Моргана весьма пригодились — в отличие от тех, кто слушал разговор Каролины со стороны, помощница Верховного ничего не заметила.
— Что вы решили, госпожа Эркур? — поинтересовалась она нежным голосом, как только вошла в комнату Каролины. — Уезжаете или остаётесь?
Спросила это Элисон без всякой угрозы, но Роланду она всё равно почудилась. Будто притаилась где-то там, за скобками. И сколько ни занимайся сложением тех цифр, что стоят внутри, когда-нибудь придётся взглянуть и на цифры снаружи.
Канцлер легко представил, как выглядела госпожа Голден, задавая свой вопрос. Женщина с ярко-рыжими волосами и пронзительными карими глазами, глубокими и умными. Вежливая улыбка, холодный взгляд, безупречная укладка — волосок к волоску. Элисон никогда не позволяла себе послаблений в причёске, всегда ходила с причудливо закрученными «коронами» на затылке. Роланд даже не знал, какой длины у неё волосы на самом деле — но, судя по объёму этих «корон», как минимум до пояса.
В отличие от Верховного, который всегда носил тёмно-фиолетовую судебную мантию, его помощница предпочитала одежду только светлых оттенков. Светло-кремовый, нежно-розовый, небесно-голубой, пастельно-зелёный — всегда что-то разное, но неизменно не тёмное. Платья были строгими, застёгнутыми по самое горло, обычно ещё и с воротом чуть ли не до подбородка — ни намёка на заигрывания. Элисон вообще была исключительно серьёзной особой, и Роланду это нравилось.
Однако он не сомневался, что при необходимости госпожа Голден, не дрогнув, достанет из своего пучка на затылке длинную шпильку и воткнёт её кому-нибудь в горло, даже не поменявшись в лице.
— Будете чай? — вздохнула Каролина. В её голосе звенела такая тоска, что Роланд ей невольно посочувствовал. А потом зачем-то посмотрел на Моргана, который консультировал Каролину за пару часов до этой встречи, и обнаружил, что шаман иронично улыбается. Подобную улыбку канцлер видел у него впервые. Обычно Морган если и улыбался, то весьма сдержанно, а сейчас он будто сдерживал смех.
— Чай? — задумчиво протянула Элисон Голден. Судя по всему, на неё действительно
— А с ним всё непросто, госпожа Голден, — вежливо произнесла Каролина. Голос её прозвучал немного веселее, чем до этого. — Я бы хотела вам кое-что рассказать. За чаем это будет удобнее.
— Поговорить можно, — подтвердила Элисон после небольшой паузы. — Но без чая, пожалуй.
Роланд еле слышно фыркнул — не зря он сразу сказал Эрнесту и Моргану, что никакие травки не смогут заставить помощницу Верховного распивать с Каролиной чай. Конечно, Элисон отлично понимала, что её запросто могут чем-нибудь опоить.
— Как хотите. Тогда садитесь… вот кресло, — продолжала Каролина. И вновь её голос дрогнул от волнения. — Оно очень удобное…
Несколько секунд браслет связи молчал — слышно было только шорох, с которым одна ткань трётся о другую, — а затем Элисон спросила:
— Так о чём вы хотели со мной поговорить?
— Видите ли, госпожа Голден… — пролепетала Каролина, кашлянув. — В принципе, с одной стороны, я не против уехать — мне здесь не место, это все прекрасно понимают. Огден на мне никогда не женится. И не только потому, что я ему неровня. Вы, скорее всего, не в курсе, но он явно начинает влюбляться в её высочество…
Вот сейчас Каролина не играла, и её голос вполне достоверно наполнился болезненностью.
— Да? — с интересом усмехнулась помощница Верховного. — Что ж, этого следовало ожидать. Принцесса — очень интересная девушка. Рада, что вы осознаёте это.
— Я осознаю не только это, — пробормотала Каролина. Очень чувствовалось, что дальнейшие слова даются ей всё сложнее и сложнее. — Знаете, я, конечно, всего лишь небогатая булочница без особенной магии, но я всё-таки человек. Разве можно так с людьми? Захотел — сказал, мол, женюсь на тебе, переезжай во дворец. Захотел — забыл обо всех обещаниях и выставил прочь.
— Да, неприятно, — равнодушно подтвердила госпожа Голден. — Но не смертельно. Мне кажется, жизнь важнее. Если вы уедете, точно останетесь живы, а вот в противном случае — не факт.
Звучало как откровенная угроза, но Каролина проявила себя молодцом. Морган предупредил её, чтобы не реагировала на выпады, и девушка, помешкав, продолжила:
— Если я уеду, для Огдена всё станет слишком легко. Можно будет вздохнуть с облегчением — мол, никакой помехи нет. И совесть не заест, ведь я же сама уехала, а не он меня вышвырнул на глазах у принцессы. Как-то… знаете, он чересчур хорошо устроился!
Элисон засмеялась.
— А как вы хотели, Каролина? Он ведь принц, точнее теперь король. Конечно, Огден должен учитывать в первую очередь государственные интересы. На втором месте уже он сам, а потом все прочие. Я немного не понимаю: неужели вы готовы идти на принцип? Несмотря на то, что сами можете погибнуть?
— Да ладно вам, — как можно беспечнее засмеялась Каролина. — Кому я нужна? Обычная булочница. Но я не хочу, чтобы Огдену всё досталось на золотом блюде. Пусть помучается ещё немного. Он ведь обманул меня, вот пусть и выкручивается сам из этой ситуации. Не желаю решать его проблемы!