Цикл "Детектив Киёси Митараи. Книги 1-8"
Шрифт:
– Дети все это говорят, верно? – сказал Судзуки.
Все-таки мне было непонятно. Если это не привидение, то почему священники, отец и сын, живут в этом доме? Правда, они были не очень-то расположены разговаривать на эту тему. Возможно, из-за того, что здесь сидели полицейские. А если так, то выяснить у них не получится.
– Господин Футагояма, что вы думаете о происшествии с госпожой Хисикавой?
Я тут же подумал, что зря об этом спросил. Как и следовало предполагать, Масуо Футагояма лишь неопределенно улыбнулся. Я решил, что нет иного варианта, кроме
– Я уверен, что вы все это и так знаете, но: пока не появится перспектива раскрытия инцидента, пожалуйста, постарайтесь по возможности не уезжать отсюда. Я не хочу, чтобы вы вызвали у нас какие-либо подозрения. Пожалуйста, оставайтесь там, где вы сможете сразу же отреагировать, если мы вас позовем, – сказал Судзуки.
Это было уже серьезно. Похоже, я вляпался по-крупному.
3
На улице все еще шел дождь. От этого воздух был холодным, и, чтобы не простудиться, я вернулся в свою комнату, вытащил из сумки свитер и надел его. Потом я открыл окно и долго смотрел на окутанные белой дождевой дымкой окрестности Каисигэ. Тут я услышал женский голос, зовущий меня из коридора:
– Господин Исиока!
– Да?
Ответив, я подошел к двери и увидел стоящую там Кайо. В правой руке у нее был черный матерчатый мешок.
– Что ты так смотришь?
– Я бы хотела пойти к реке. Вы не против сходить со мной ненадолго?
– Хорошо, но почему к реке?
Только сказав это, я вспомнил. Правильно, ведь для этого она и приехала в эту деревню. Удивительно, что даже в такое время она не забыла своих первоначальных намерений.
– Ты действительно собираешься рыть яму? Искать кисть? В такое время?
– Но этого нельзя не сделать. Ведь именно для этого я сюда и приехала.
– Гм…
Я был впечатлен. Я давно забыл, зачем Кайо приехала сюда. Хотя это выглядит очень маловероятно, однако, может быть, именно в такое время нам повезет откопать человеческую кисть. Только что полицейские страшно разволновались лишь потому, что я знал имя жертвы. Я не удивился бы, если бы меня сделали преступником и немедленно приговорили к смертной казни.
– Не лучше ли сделать это завтра?
– Вы так думаете?
– Сейчас полиция все еще рядом. Если мы будем делать что-то непонятное, нас начнут подозревать. В конце концов, господина Сакаидэ потащили в полицейский участок из-за того лишь, что он рассказал об увиденном. Опасно выделяться даже какой-нибудь мелочью. Ведь полицейские сейчас блуждают на ощупь и готовы уцепиться за любого, кто ведет себя не как все.
– Да.
Кайо выглядела подавленной. Некоторое время мы стояли в дверях молча, лицом друг к другу, и я сдался первым:
– Ладно, делать нечего, пойдем. У тебя есть зонтик?
– Хозяйка обещала мне одолжить.
Ну, кисть мы ни за что не откопаем, так что нас вряд ли обвинят в преступлении только за то, что мы вырыли небольшую ямку у корней дерева.
Мы вместе преодолели коридор «Рютэйкана», прошли по бамбуковой циновке у выхода, я вытащил свои
У дождя в этих местах свой неповторимый запах. Это смесь запахов мокрых зеленых листьев, влажной земли и аромата цветов. Мы шли рядом с зонтами в руках вниз по гравийному склону, и этот запах постоянно доносился до нас. Вокруг не было ни людей, ни проезжающих машин.
Спустившись с холма и повернув налево, мы увидели в отдалении реку. За ней были проливные рисовые и суходольные поля. Запах воды становился еще сильнее. И тогда я понял, что этот запах – просто запах Японии, и в нем нет ничего особенного. Он здесь всегда. Мы, живущие в городах, можем чувствовать лишь запах выхлопных газов вместо запаха растений и воды, и только потому он нам кажется особенным.
Мы вышли на берег реки. Вода в ней оказалась намного чище, чем я предполагал. А может, я просто уже не мог представить себе реку с чистой водой. Среди торчащих там и сям из воды крупных камней колышутся полупрозрачные водоросли. Дождь настолько мелкий, что не оставляет кругов на поверхности воды. Давно забытый вид.
Мы пересекли земляной мост и медленно направились вверх по течению. Там росли ряды цветущих сакур, и среди них были и очень большие. Мы шли рядом с зонтиками в руках, не говоря ни слова, словно дали обет молчания, направляясь к гигантскому дереву, стоявшему поодаль.
Мы оказались под кроной сакуры, к которой стремились. Я нечувствителен к таким вещам, но, стоя под этим большим деревом, тоже начал ощущать некую загадочность окружавшей нас обстановки. Вокруг внезапно потемнело. Со стороны горы стал приближаться шелестящий звук, и вскоре вокруг нас начала плескаться вода. По поверхности разбегались, сталкиваясь друг с другом, круги от крупных капель, и она мгновенно стала белой.
На участке берега реки прямо перед нами, похоже, обычно стирали белье. Там и сейчас лежали старые стиральные доски, по которым стучали капли дождя. Широкая скалистая площадка лежала почти на уровне поверхности воды, а вокруг нее виднелось несколько больших камней, на которых удобно было сидеть. Крупные валуны тут и там выглядывали из реки, и, прыгая по ним, можно было, хоть и с некоторым риском, перебраться на другую сторону.
Оглянувшись, я увидел, что Кайо опять плачет. Ее тело дрожало не только от холода. Некоторое время она стояла под огромной сакурой, а потом, наклонившись, достала из матерчатого мешка небольшую лопатку и, не говоря ни слова, воткнула ее в землю между корнями.
На цветущих деревьях листьев было еще мало, и они не могли задержать дождевые капли. Дождь внезапно усилился и стучал и по дороге, и по зонтикам над нашими головами, а иногда собравшиеся на ветках крупные капли с такой силой ударяли по зонтикам, что они дрожали в наших руках. Струйки воды стекали и по стволу дерева рядом с ней, и по земле, где Кайо орудовала своей лопаткой.