Цикл романов "Целитель". Компиляция. Книги 1-17
Шрифт:
Пышные кроны пальм смыкались, даруя зеленистую тень, отсвечивая круглыми боками зреющих кокосов.
Пышный кустарник осыпан белоснежными цветами, в благорастворении воздухов парили птички с перьями того же невинного цвета, что и лепестки…
А посреди тропического парадиза перекашивалась убогая хижина, крытая пальмовыми листьями. Перед нею, выстроившись в ряд, стояли трое робинзонов — грязных, заросших оборванцев.
Их трясло от волненья, а полубезумные глаза таращились синими и карими кругляшами.
— Хэллоу! Нас послали за вами, — официально улыбнулся Пьянзин, переходя на английский. — Кто из
Из строя вышагнул тощий и сутулый доходяга, похожий на попа-расстригу.
— Кто вы? — хрипло и невнятно выговорил он.
— Не беспокойтесь, — зарокотал Вайткус. — Мы из вашей родной «Альфы»!
Робинзоны мигом оживились, улыбчиво разевая беззубые рты.
— Я Дорси! — сознался расстрига.
— Я Николс, — проскрипел его товарищ с неподвижным лицом и потухшим взглядом.
— Ван Хорн, — неуклюже поклонился самый косматый.
Арсений Ромуальдович внимательно осмотрелся.
— А где четвертый? Карлайл, кажется?
Дорси развел руками.
— Рон… Ушел от нас. Давно уже… Разругался со всеми, подрался — и ушел…
Лестер Николс передернулся.
— Рон не ушел, — вытолкнул он с натугой, мрачно глядя в сторону. — Он уплыл!
— Куда? — удивился Пьянзин.
— Да я-то откуда знаю? — ответил Николс с ноткой агрессии. — Уплыл… На яхте. Я сам видел… — помолчав, будто прислушиваясь к себе, он неохотно добавил: — Ровно три года назад… Я каждый день черточку ставлю… ножом на доске. Во-он там, на берегу, где риф. Доска тяжелая, будто каменная, ее бог знает когда штормом забросило… Вырежу семь черточек — и перечеркиваю. Неделя прошла… Насчитаю пятьдесят две недели — год минул… А в тот день… — Лес замер, невидяще глядя в пространство, и снова обмяк. — В тот самый день я плот смастерил. Буря прошла, и целую связку огромных пластмассовых поплавков закинула. Наверное, с какого-нибудь японского траулера сеть сорвало… А я на связку этих поплавков — настил, и сам сверху! Лагуна тут мелкая, вода спокойная… С самого утра плыл. А Рон на том конце атолла прижился, где раньше деревня стояла. Миль двадцать отсюда. Там его лачуга, и кострище… Только самого Карлайла я уже не застал. Зато видел яхту! Большая, такая… Она как раз пролив миновала, и ложилась на новый курс. К северу.
— И далеко была яхта? — недоверчиво нахмурился Дорси.
— Да где-то… За сотню ярдов от меня, — Николс равнодушно пожал костлявым плечом. — Называлась… «Дезирада», вроде.
— И ты не задержал ее?! Не просигналил?!
— А зачем? — выговорил Николс с убийственным спокойствием. — Мне и здесь плохо…
— Всё с вами ясно… — забурчал Пьянзин, и вытянул руку в приглашающем жесте: — Прошу на борт!
Суббота, 24 апреля. День
Москва, площадь Дзержинского
Елена фон Ливен не слишком тряслась над своим статусом. И, когда освободился отдельный кабинет на цокольном этаже, рядом с «внутрянкой», она сразу заняла его.
Невозможно думать в общем помещении! Как сосредоточиться, если трое коллег всячески наводят суету? А тут…
Окна, правда, подвальные, да и те прикрыты щитами, зато тихо, как в пещере гималайского отшельника.
Первым делом, товарищ полковник затащила в кабинет пластиковую
Порывшись в папке, Елена прицепила на доску две фотографии — Гальцева, агента МИ-6 под оперативным псевдонимом «Кесарь», и Аркадия Панкова. Сняв колпачок с маркера, провела между снимками жирную линию.
— Связь между вами, голубчики, точно имеется… — хищно ворковала княгиня. — Знать бы, какая…
«Кесарь», вроде бы, раскололся на допросе. Он много и подробно говорил о вещах второстепенных, а то и вовсе третьего плана. Вся его болтовня проверена, вот только сей объемный ворох фактов здорово напоминает ту самую кучу опада, в которой легко спрятать важные листики…
Гальцев, он же «крот», он же «Кесарь», охотно поведал историю о том, как ему удалось рекрутировать жадного и тщеславного Панкова, как подговорил его накатать кляузу на Гарина.
Ну, а если это лишь часть правды?
Насупившись, Елена вывела в сторонке букву «гамма», и провела от нее стрелочку к вензелю «альфы». Информация, полученная от Ромы Почкина, не давала расслабиться.
Физик-межпространственник прислал кучу распечаток с трехэтажными индексами, а в сухом остатке — тревожный факт.
Три года назад, в последние дни апреля, установка межпространственных полей на Луне зафиксировала явление класса «переход» между «Гаммой» (предположительно, из Калифорнии) и «Альфой» — в районе озера Тенис, что в Новосибирской области. Тамошние оперативники обещали перерыть окрестности лесного водоема, а ей уже сейчас, до зуда, до щекотки хотелось связать явление с Панковым! Ведь Аркаша именно тогда устроился на работу в Академгородке…
Что это? Она интуитивно нащупала связь — или подгоняет факты под версию?
В дверь вежливо постучали, и в кабинет заглянул дежурный лейтенант.
— Разрешите, товарищ полковник? Прибыли те американцы… Из «Гаммы».
— О! Отлично! — обрадовалась фон Ливен. — Давай их сюда!
— Есть!
Минуту спустя троих «робинзонов» — чистых, переодетых, бритых и стриженных — завели в кабинет. Американцы настороженно поглядывали вокруг, мялись и не знали куда им руки девать — то ли независимо сложить на груди, то ли покладисто завести за спину?
— Добрый день! — Елена непринужденно уселась на край своего стола, и вытянула руку к дивану. — Присаживайтесь!
Троица осторожно устроилась на кожаных подушках.
— У вас отличное произношение, — опасливо подал голос Дорси.
— Не удивительно, — бегло улыбнулась княгиня. — Я родилась в Штатах. Но не обо мне речь. Прежде всего, хочу успокоить — вы свободные люди, никто вас не загонит в ГУЛАГ и не отдаст на расправу СМЕРШу. Просто некоторое время вы побудете под наблюдением, в том числе и врачей. Сами понимаете, если взять вас, и отправить в Америку, мигом возникнут проблемы. Куда делся «Атлантис»? Где вы сами пропадали десять лет? Ну, и так далее… Одно могу обещать твердо: мы незаметно разузнаем всё о ваших семьях, и передадим вам фотографии или видеозаписи. Возможно даже, что в близком будущем нам удастся организовать встречу с вашими родными. Но тут всё зависит не только от нас… Сами подумайте, каково будет вдовам узнать, что мужья живы и здоровы?