Coca-Cola. Грязная правда

Блендинг Майкл

Поскольку Coca-Cola FEMSA подписала контракт на двадцать лет напрямую с правительством, COCIDEP не располагает легальными механизмами, которые позволили бы ему ограничить компанию в потреблении воды. В отчаянии ассоциация присоединилась к бойкоту компании, поощряя своих членов пить фруктовые соки и традиционные туземные напитки вроде посоля. Но если американские евреи в 1960-х или негры на Юге США в 1980-х еще могли чего-то добиться, то противостоять полнейшей интеграции кока-колы в жизнь Мексики оказалось невозможно. «Кока-кола у нас в крови, в наших сердцах, — вздыхает Густаво Кастро, интеллигент левых убеждений, с лохматыми волосами и такой же бородой, который со своей группой "Другие миры" организовал

этот бойкот. — Можете рассуждать о политике сколько угодно, однако стоит затронуть кока-колу, и вы наживете неприятности. Она стала частью мексиканской культуры — настолько, что с ней уже и спорить нельзя».

В ярко раскрашенном офисе Кастро висят постеры различных кампаний по борьбе за воду и здоровье, в том числе и пародийная реклама кока-колы со слоганом «Гастрит навсегда!». Теоретически, рассуждает Кастро, бойкот мог бы причинить компании серьезный ущерб. Кастро и его товарищи подсчитали, что жители Сан-Кристобаля и окрестностей ежегодно тратят на кока-колу около 50 миллионов долларов. Трудность заключается в том, чтобы открыть людям глаза на связь между деятельностью корпорации и проблемами окружающей среды и здоровья. К бойкоту не присоединились даже те 10 тысяч человек, которых изначально планировалось завербовать (и это довольно скромная доля от общей численности населения).

Бойкотировать кока-колу тем труднее, что альтернативы этому напитку нет, местная вода по большей части загрязнена. Кастро попытался договориться с производителем фруктовых соков из Мехико, чей Boing! продается за 15 песо литр, в то время как двухлитровая кока-кола — за 10-11 песо, но добиться снижения цены до конкурентоспособной не удалось.

Бойкот в Чьяпасе провалился, у местных властей руки связаны федеральным законом, но по крайней мере одна общественная организация смотрит в будущее, и это — новое поколение. «Взрослых уже не спасешь, — рассуждает Тереса Сепеда Торрес, глава Гражданского альянса, который старается пробудить у людей сознательное отношение к дефициту воды. — Все тяготы лягут на молодежь и подростков, и они будут их решать, потому и обращаться в первую очередь следует к ним».

Офис Тересы в Сан-Крисе тоже украшен яркими постерами, которые ребята сами рисовали на конкурсе, посвященном проблемам окружающей среды. Но хотя альянс борется против загрязнения воды и за сохранение природных ресурсов, ему тоже не удается сломить привычку литрами пить кока-колу. «Мы стараемся объяснить детям, какой ущерб они наносят своему здоровью, что это из-за сладкой газировки они толстеют, — говорит Тереса Сепеда. — Пока мы рассказываем о природных ресурсах и о круговороте воды в природе, дети прекрасно воспринимают каждое слово, сами рвутся что-то предложить, но, как только речь заходит о кока-коле, все усложняется».

Вероятно, отчасти причиной тому эксклюзивные договоры, из-за которых школьники на каждом шагу сталкиваются с продукцией Coca-Cola. В Мексике корпорация не ограничилась рекламой в школах и спонсированием спортивных программ, она сосредоточила свою корпоративную социальную ответственность на строительстве самих школ. В 1999 году Coca-Cola Foundation вложил 10 миллионов долларов в отдельный фонд Coca-Cola Foundation/Mexico, и тот в партнерстве с правительством построил в Чьяпасе уже восемь школ дневного пребывания и четыре интерната. Разумеется, фонд сам не строит школы, но, по крайней мере, вкладывает деньги в строительство — обычно от 20 до 30 процентов общей стоимости проекта. На интернат, который обошелся в 180 тысяч долларов, корпорация пожертвовала 55 тысяч долларов, на среднюю школу — 155 из 680 тысяч.

Как и в Соединенных Штатах, эти денежные вложения обычно работают на главную задачу Coca-Cola Company — продавать больше своей продукции детям. В муниципальном

магазине рядом со школой в Уистане, в 20 километрах к востоку от Сан-Криса, по эксклюзивному договору с ботлером продаются исключительно напитки компании, и, выходя из ворот школы, дети первым делом видят красно-белый знак. В иных школах тем же логотипом расписаны баскетбольные площадки и футбольные стадионы, а в одной школе этот логотип украшает собой даже баскетбольный щит. Естественно, на трибунах торгуют газировкой, и зрители отмечают глотком кока-колы каждый удачный бросок.

Некоторые противники корпорации видят в затеянном Coca-Cola строительстве школ завуалированное покушение на общественные водные ресурсы. Хуан Игнасио Домингес из COMPITCH намекает, что Coca-Cola FEMSA спонсирует школы в деревнях с наиболее богатыми ресурсами воды и обходит стороной бедные деревни, не имеющие доступа к водоносному слою. «В двух поселениях Coca-Cola предложила построить старшие школы, а в соседних нет даже средней», — возмущается он. В Уистане, по сведениям бывшего городского советника, едва в 2002 году школа была открыта, как компания запросила об ответной услуге: предоставить ей лицензию на строительство в деревне маленького разливочного завода. Эта просьба вызвала ожесточенные дебаты, поскольку местные жители опасались, как бы завод не отнял у них воду. На референдуме около 80 процентов проголосовало против. Но Coca-Cola, по словам Домингеса, заранее договорилась с двумя крупными землевладельцами. Узнав об этом, городской совет попытался запретить эту сделку. «Они сказали: "Вода общественная", — вспоминает Домингес. — Разрешения надо просить у всех, a Coca-Cola не хотела так усложнять себе жизнь».

Проверить этот рассказ невозможно, и он подозрительно напоминает страшилки европейских коммунистов насчет того, как дети седеют от колы или что под видом разливочного завода маскируется производство атомной бомбы. Во всяком случае, такие слухи свидетельствуют об укоренившемся в регионе недоверии к транснациональным корпорациям — даже если они делают что-то с виду полезное для местных жителей, за этим прячется некий умысел. Но и эти, и подобные им слухи не отвратили большинство жителей Чьяпаса — и тем более большинство мексиканцев — от кока-колы, которая продается здесь во все больших количествах. Зато в нескольких сотнях километров к югу более серьезный конфликт привел и к более эффективному бойкоту компании. Трагическая история рабочих разливочного завода в Гватемале потрясла корпорацию вплоть до ее штаб-квартиры в Атланте.

Глава 7

«Сироп в крови»

Тучи заслоняют иллюминаторы пятидесятиместного самолета, направляющегося в Апартадо, столицу колумбийской области Ураба на побережье Карибского моря. Когда же самолет поднимается выше, над гребнем гор, внезапно тучи разрывает яркое сияние солнца, и проступают темно-зеленые вершины Анд. Становится понятно, каким образом партизаны, появившиеся здесь еще в 1960-х, сумели так долго укрываться от врагов в лесной крепости. Самолет идет на снижение, и цвет горного склона меняется от темной лесной зелени до экзотических оттенков лайма, а потом вдруг на много гектаров во все стороны распространяются банановые плантации.

Аэропорт окружен башнями и изгородями, поверху тянется колючая проволока. Сразу за автомобильной парковкой виднеется ярко-красный плакат все с тем же привычным силуэтом — бутылочка с перетяжкой, кока-кола. Над рисунком надписано по-испански «El Lado Coca-Cola de Uraba» («Кока-кольная сторона Урабы», вариация на тему новейшего слогана компании «Кока-кольная сторона жизни») - Из горлышка бутылки вылетают стаи птиц и бабочек, сыплются цветы, во все стороны — брызги разноцветной краски. Увы, в нынешней ситуации эти пятна чересчур похожи на капли пролитой крови.