Да не судимы будете

Автор неизвестен

Но Брежневу хотелось другого, он хотел быть Героем Со­ветского Союза и начал упрашивать Подгорного внести предло­жение о присвоении ему (Брежневу) звания Героя Советского Союза. Н. В. Подгорный отказывался это делать, приводил аргументы против, но Брежнев просил, вымогал, вымаливал Героя, ссылаясь на то, что якобы его в войну представляли к этому званию. Но ведь прошло больше двадцати лет, как закончилась война. За что же награждать таким высоким звани­ем в мирное время? Обо всем этом Н. Подгорный со мной неоднократно говорил, высказывал свое возмущение и даже советовался со мной, что делать, как поступить. Я высказал откровенно свое мнение, что присвоение звания Героя Совет­ского Союза будет воспринято отрицательно, в особенности военными и фронтовиками. Подгорный в разговоре со мной сказал:

«Я с тобой согласен, но Брежнев берет меня просто измором, больше такого «напора» я выдержать не могу, да и не хочу окончательно портить с ним взаимоотношения». Я отве­тил: «Как хотите. Я завизировал документ на звание Героя Социалистического Труда. Менять свое решение не буду». Брежнев сломил «сопротивление» Подгорного, а дальше уже ни у кого возражений не нашлось.

Так Брежнев стал Героем Советского Союза. А потом пошел «звездопад», но это без меня — я уже был не у дел — на пенсии. Итак, появился новый четырежды Герой Советского Союза! Среди партийного актива, народа, среди кадровых воен­ных, фронтовиков было много нелестных отзывов в адрес Брежнева. Но самая печальная и страшная сторона дела: все, кто присутствовал при вручении «заслуженных звезд», отчаянно рукоплескали с явным налетом подхалимства и лести. А какой вред и последствия горькие от этого всего могут быть, надо только задуматься.

Провели большое совещание в Киеве по вопросу подготовки проведения празднования 50-летия Великого Октября, тут же было принято решение о созыве Пленума ЦК КПУ во второй половине января 1967 года, на котором обсудим подготовку к 50-летию Октября. Накануне, 26 декабря, мне позвонил Н. В. Подгорный и сказал, что собирается приехать в Киев на несколько дней, я ему ответил, что буду рад встретиться. Мы говорили по всем вопросам. Он мне рассказывал об обстановке в центре. По многим вопросам высказывал свое несогласие и возмущение по поводу поведения Брежнева, но дружески меня предупредил, чтобы я не очень был откровенен, особенно с Брежневым, потому что им все истолковывается по своему «узкому умозаключению». Подгорный как-то мимоходом ска­зал, что больше надо ориентироваться на А. Шелепина и Д. По­лянского, возможно, на А. Кириленко, но последний неустойчи­вый человек, очень мнительный, далеко не лишен подхалим­ства. Подгорный заключил: «Вести себя во всех отношениях надо очень осмотрительно и осторожно».

Вот в такой обстановке приходилось работать Первому секретарю ЦК КПУ и члену Политбюро ЦК КПСС. Оказыва­ется, надо было больше думать, как себя вести, не говорить откровенно, зажимать свою инициативу, отвлекать этим самым внимание от основной работы, от решения жгучих и неотлож­ных вопросов повседневной работы. Можно себе представить общую обстановку в «высших кругах партийного руководства». А кто создавал такую обстановку? Это уже само собой понятно. Во время пребывания Н. Подгорного в Киеве Л. Брежнев мне два-три раза на день звонил и все интересовался, расспрашивал, чем занимается Николай Викторович и где он находится, с кем встречается.

Рано утром 27 декабря мне снова позвонил Брежнев, интере­совался, где Подгорный, я ему сказал, что вчера улетел в Крым. Кажется, он успокоился. Начал интересоваться обста­новкой в республике, я ему доложил, какие мероприятия мы проводим по итогам декабрьского Пленума ЦК КПСС. Каждый член Политбюро ЦК КПУ выступили с докладом в 2—3 обла­стях по итогам декабрьского Пленума ЦК. В течение января 1967 года мы проведем партийные активы по всем 25 областям Украины.

Брежнев сообщил мне, что он будет выступать с докладом на московском городском партийном активе, затем в Минске, возможно, в Горьком. Он также сказал мне, что хотел бы выступить с докладом на Украине, и советовался со мной, в какой области ему выступить. Речь шла о Харьковской, Луганской, Донецкой областях — остановились на Донецкой области. Я сообщил Брежневу, что после московского актива мы проведем киевский актив, думаю выступить на нем с учетом опыта Москвы.

Затем разговор опять перешел на пребывание Н. Подгорно­го в Киеве: Брежнев ревниво и придирчиво вновь «допрашивал» меня, где был Подгорный, что делал, как прошла охота, с кем встречался, кому и куда он звонил? Я был несколько обескура­жен

таким подробным и особым интересом. Как мог, успокоил Брежнева, сказал, что ничего особенного не случилось, все было в норме и что Н. Подгорный действительно отдыхал, охотился и, как он сам сказал: «Хоть немного отдохнул и ото­спался». Что касается встреч, то он встречался и разговаривал только с членами Политбюро и секретарями ЦК КПУ. «А звонил он, мне известно, только вам из моего кабинета в моем присутствии». Я почувствовал, что мне в какой-то мере удалось успокоить Брежнева.

Имел обстоятельную беседу с Ф. П. Головченко, первым секретарем Киевского обкома партии. Обсудили вопрос и план проведения партийного актива по итогам декабрьского Пленума ЦК КПСС. По области накопилось много сложных вопросов, в том числе организационных и кадровых. Обратил внимание Головченко на незаслуженное игнорирование Кобыльчака, се­кретаря обкома партии, ведающего сельским хозяйством в области, я его знаю только с хорошей, деловой, принципиаль­ной стороны, когда он в мою еще бытность первым секретарем обкома работал первым секретарем райкома партии. Дела в районе шли не очень хорошо. Много поступает сигналов на грубости В. Соколова, второго секретаря обкома. И. Стафий- чук, председатель облисполкома, имеет большое влияние на Головченко, в результате чего многие вопросы решаются не с принципиальных позиций. Зашел разговор о Ботвине, первом секретаре Киевского горкома КПУ, он большой «либерал», слишком заигрывает с партийным активом, но сам по себе как человек неплохой, как работник добросовестный, его всячески надо поддерживать и, если нужно, «корректировать».

Принял первого секретаря Киевского горкома партии А. П- . Ботвина, разговор был довольно обстоятельный, в основном по городскому хозяйству. По моему предложению намечено построить в Киеве 8 плавательных бассейнов, из них два уже в первом квартале предполагается сдать в эксплуатацию. Надо форсировать реконструкцию Центрального стадиона, довести его вместимость до 100—105 тысяч человек. Надо срочно рас­смотреть Генеральный план развития города Киева. Контроли­ровать ход строительства Дворца культуры «Украина», его строительство идет по титулу «киноконцертного зала». Надо обратить особое внимание на Дарницу — район большой, в ос­новном рабочий. Здесь не решено много социально-бытовых вопросов, особенно плохо с медицинскими и детскими учрежде­ниями. Были рассмотрены и ряд других вопросов: работа про­мышленных и строительных организаций, работа городского транспорта, торговли, бытового обслуживания. Особое внима­ние было обращено на разворот идеологической работы и про­паганду в связи с 50-летием Великого Октября. Об открытии памятника известному революционному деятелю Д. 3. Ману- ильскому^2, на открытие пригласили сына Мануильского, по­лковника ВВС.

Вот и наступил юбилейный год Великого Октября! Хотелось бы, чтобы 1967 год принес народу больше радости и материаль­ного благополучия. Наш народ заслужил гораздо большего, чем он имеет и мы ему даем. Международные дела очень сложны, экономика нашей страны напряжена до предела, много не решено важных вопросов, а еще больше путаницы, разных шараханий. Очень плохо, что многие жгучие проблемы мы не решаем, а загоняем вглубь. Создаем мнимое благополучие, мало относимся критически к реальным жизненным вопросам. Надо надеяться, что 1967 год будет лучшим во всех отношеюгях.

5 января состоялся партийный актив города и области. Доклад и выступления прошли неплохо, и все же что-то трево­жит. Нет должной организованности, порядка и дисциплины, хватки, присущей, как это подобает, столичной партийной орга­низации. Надо с городом и областью работать еще очень много и настойчиво. В этот же день в 19.00 поездом выехал в Донецк на партийный актив, где Л. Брежнев должен выступить с докла­дом.

6 января встретил его и через несколько часов после прибы­тия поехали с ним в Горловку и Енакиево. Здесь были встречи с металлургами, шахтерами, машиностроителями, химиками. Везде свои проблемы. Не хватает жилья, социально-бытовых, культурных учреждений, не очень обильно и с продуктами питания. Большие жалобы на общественное питание и торго­влю. Все эти и другие вопросы надо решать. От них призывами вроде «надо лучше работать» не отделаешься.