Дар памяти
Шрифт:
В гостиной воцаряется молчание. Слышно только, как потрескивают дрова в камине и сквозняк треплет лист тетради, лежащей на столе около окна. Потом я понимаю, что смотрю неотрывно на Фелиппе и перестал даже дышать. Ох, Салазаровы кости, сколько раз я уже это проходил, и Фелиппе-то уж знает про меня столько всего, и все равно я жду, что сейчас он скажет «Северус, извини, но…»
Но он вместо этого говорит мягко:
Я знаю, что он бывший Пожиратель. А еще знаю, что без него я бы не выжил. Он рисковал жизнью, чтобы спасти меня от черной пыли.
Мария
Я дала ему шкуру, Фелиппе. Мы тебя спасли.
Ааа… Тогда, - Фелиппе обессиленно опускается в кресло, отводя ото лба мокрые от пота пряди, - может быть, вы объясните мне, оба, как два самых моих близких человека, которые участвовали вместе в моем спасении, возненавидели друг друга до такой степени, чтобы устроить дуэль в моем доме.
Он растерян и смотрит на меня так беспомощно, что я решаю ответить:
Я вижу эту даму второй раз в жизни, Фелиппе. Мы встретились совершенно случайно, когда я искал ингредиенты для зелья от черной пыли. Я даже не знаю, как ее зовут.
Мария Инесса, баронесса де Ведья-и-Медоре. То есть теперь герцогиня Вильярдо, - поправляется он.
Вильярдо. Мерлин, только не это. Мария Инесса. Мачеха Ромулу.
Я призываю первый попавшийся стул - ноги просто не держат – и падаю на него. У меня нет сил смотреть кому-либо из них в глаза.
Вы пытали моего друга, - говорит Мария Инесса. – Я вспомнила вас.
Фелиппе молчит.
========== Глава 105. Ради всех святых ==========
Вы пытали его, - повторяет Мария Инесса.
И что ей ответить? Что вообще люди отвечают на такое?
«Я сожалею»? «Это все в прошлом»? «Я не хотел»? «Такое случается»? «Меня заставляли»?
Да, позднее я этого не хотел, да, порой мне кажется, что я сожалею об этом каждую секунду своей жизни, но я пошел на это сам, и я хотел быть в круге Лорда, хотел быть там рядом с Люциусом вплоть до того, что ревновал вначале к каждому заданию, хотел быть могущественнее всех.
И, возможно, в других условиях я мог бы все отрицать, но не сейчас, не когда Фелиппе столько знает обо мне, и не когда передо мной – та, которая вырастила Ромулу. Похоже, единственное, что я сейчас могу сделать – держать лицо, продержаться до момента, когда уйду отсюда.
Пока уходить нельзя. Фелиппе необходим для ритуала, а Мария Инесса явно имеет на него влияние. Мне нужно, чтобы он не передумал. Нужно перехватить контроль.
Я заставляю себя встретиться с Фелиппе взглядом. Он смотрит так, будто ожидает, что я сейчас скажу «нет» и «прекратите нести чушь, вы же знаете, что я невиновен». Какого тролля? Как будто ты не знаешь, с кем связывался?! Как будто другие люди, с которыми ты познакомился через Джейн, были лучше меня?!
А еще в его взгляде что-то странное…
Тебе нужно поесть, - вдруг говорит
Что? – изумляюсь я.
Ты выглядишь измученным, и я готов поспорить, ты опять не ел со вчерашнего дня. И ты знаешь, насколько это не полезно при твоем сердце.
Измученным? Я совсем недавно пил бодрящее. Да, признаюсь, я с утра ничего не ел, но… И откуда он знает про сердце?
О, черная Мадонна, вы еще облобызайтесь троекратно! – восклицает Мария Инесса, но в ее голосе теперь раздражение, и мне кажется, я пойму что-то… вот-вот, но Фелиппе не дает мне этого сделать.
Ты знаешь, где мое сердце, - возражает он спокойно, обращаясь к Марии Инессе. – И это не меняется уже десять лет. У Северуса паршивое прошлое, и он был далеко не ангелом, этого никто из нас не отрицает, но его прошлое закончилось пятнадцать лет назад. С тех пор Северус много раз помогал нам в важных операциях. Сейчас как раз такой момент, когда мы планируем еще одну, - Фелиппе пододвигает к краю стола тарелку с ломтями мяса и наливает бокал вина.
Я пытаюсь протестовать, но затыкаюсь под его жестким взглядом. Хозяином ситуации неожиданно стал он, и отчего-то я понимаю, что он сейчас делает для меня больше, чем я когда-либо мог сделать для него.
Четырнадцать лет назад, - глядя куда-то в потолок, говорит Мария Инесса. – Это было четырнадцать лет назад.
Пер тутти санти*, - вздыхает Фелиппе. – Давайте вы не будете выяснять отношения сейчас. А еще лучше вообще не будете их выяснять. Северус очень важен для нас, Мария Инесса. А сейчас мы с Северусом пытаемся сделать то же, что делали с тобой десять лет назад, иначе могут быть большие последствия. Нам необходим твой опыт. – Он наливает еще один бокал для нее: - Ты поможешь?
Мария Инесса устало машет рукой и берет бокал. На меня нарочито не смотрит.
Что именно тебе нужно?
И в этот момент на лестнице раздаются шаги. Мы оба с Марией Инессой синхронно выхватываем палочки и так же синхронно их опускаем, когда в комнату вваливается волшебник в расстегнутой мантии и с пьяной улыбкой на лице.
Вау, я что-то интересное пропустил? – волшебник поднимает руки, показывая, что он безоружен. В правой руке его бутылка вина. Мантия изрядно помята и перепачкана чем-то белым, кружевной воротник рубашки порван, и на груди виднеется ссадина.
При взгляде на Марию Инессу его ухмылка ненадолго пропадает, но потом опять возвращается. Фелиппе, похоже, не знает, радоваться ли ему или огорчаться. А у меня холодеют руки, потому что передо мной - «малыш Эрни». Эрнесто.
И еще – он с ходу заговорил по-английски, и это значит, что он меня узнал.
Сегодня исключительный день. Давно таких не было.
Эрнесто бросает свою бутылку на пол, садится на стол, так, что оказывается совсем рядом с Фелиппе зпт и отхлебывает из горла «нашей» бутылки, четко обозначая для меня, что он здесь свой и главный. По крайней мере, в отношении Фелиппе.