Дар памяти
Шрифт:
Мне, в принципе, сосать всегда нравилось не меньше, чем вставлять, но сегодня я никак не мог насладиться вкусом, хотелось еще и еще. Еще лизать – сверху вниз и снова вверх и отдельно головку, посасывать и втягивать, проводить языком по щелке и путаться пальцами в волосках вокруг яичек.
А он только тихонько постанывал и пальцами то вцеплялся мне в волосы, то впивался в простыню. А потом выдохнул «Северус» и так дернулся, отодвигаясь, что я чуть зубами его, сумасшедшего, не задел. Это он хотел, чтобы я не глотал. А я бы даже позволил ему кончить мне на лицо - думал, по крайней мере, об этом. И когда поймал себя на этой мысли, тогда,
С ним – много.
Проснувшись, он немедленно – ну что за ненасытное чудовище? – опять требует секса.
Хочу тебя в себе, - говорит, и так трется о мой стояк своим горячим животом, что и святой не устоит. Список зелий из учебника Бораго мне в помощь.
Нет и нет, - отвечаю.
– И сейчас ты обольешь свои пальцы заживляющим и засунешь их себе в задницу.
Он ухмыляется:
Почему не ты?
Потому что если я их засуну туда, то обратно не высуну. – Я беру его за подбородок: - Ромулу, хватит вредить себе. Не знаю, отчего ты так хочешь боли, за что наказываешь себя… - знаю, конечно, и оттого вдвойне неприятно, - но я не позволю тебе использовать меня для этой цели.
Он серьезнеет, высвобождает подбородок из моих пальцев и вскидывает его еще выше:
А ты не думаешь, что будет хуже, если я буду использовать кого-то другого?
В словах – такая ярость, такая неприкрытая злость, что на секунду я теряю дар речи. И дар мысли тоже. По-хорошему, дать бы зарвавшемуся щенку пощечину или просто спокойно одеться и уйти, оставив его вместе с его обвинениями и шантажом, но потом что? Был бы на его месте кто-то другой, я бы выдал что-нибудь ядовитое, но это же… Ромулу. Мерлин, как же я перед ним уязвим, теряюсь, как третьекурсник перед девчонкой, которую надо позвать на рождественский бал.
Вот, наверное, из-за этого… Я уверен, что мое лицо ничего не выразило, а он кидается ко мне, обнимает, повисает на шее:
Прости, прости, я мудак, я не должен был вешать это на тебя. Я справлюсь, справлюсь, все пройдет.
И я его отцепляю, а потом снова беру за подбородок и, наверное, первый раз в жизни выдаю:
Мы справимся.
«Мы» - это так только Лили всегда говорила, нос вздергивала и говорила, а я - никогда.
Его лицо расцветает благодарной улыбкой:
Вот это ты настоящий. Я знал, я знал.
Настоящий, я также убил из бахвальства Лили, ты забыл.
А сейчас ты убил бы из бахвальства? – шепчет, обвивая руками.
Вот и поспорь.
Перед тем, как мне собираться, он становится все мрачнее. После обеда он стаскал меня в соседскую квартиру поиграть на рояле, теперь мы в молчании пьем кофе на кухне, и вдруг он посылает свою еще полную чашку - одним движением руки!
– в раковину и садится мне на колени. Я еще не успеваю осознать, что этот мальчишка, у которого плохо с магией, владеет ей, похоже, лучше меня, а он перебивает меня неуклюжим слюнявым поцелуем и шепчет, когда я отстраняюсь, решив, что не дам на этот раз втянуть себя в игру:
Это Хуан Антонио прислал. Помнишь Хуана Антонио? Ты его видел. Он просит о встрече.
Просит о встрече? Вы же вроде в одной семье живете? Или у вас
Нет, нет, - смеется он и тут же снова мрачнеет. – Я не знаю, о чем он, правда не знаю. Просто…
Звонок в домофон перебивает его. Он отстраняется, вцепившись рукой мне в воротник рубашки так, что еще чуть-чуть – и задушит. Смотрит на меня своими большущими глазами так, будто умоляет не пускать. Потом встряхивается, срывается и бежит в коридор. Я на всякий случай туда же – за угол, где коридор поворачивает к кухне и комнате, - с палочкой.
Стук сердца отдается в ушах так громко, словно меня запихнули в гигантскую цистерну.
Нужно поговорить, - начинает с порога Хуан Антонио. Мне очень хочется высунуться и проверить, действительно ли это он. Напоминаю себе, что чары не пропустят никого постороннего.
Слышатся шаги.
Не сейчас!
Судя по близости истеричного взвизгивания, Ромулу преградил ему путь в шаге от меня.
А… - понимающе говорит Хуан Антонио.
Люкс, ты!.. – перебивает Ромулу.
Нет, ты же знаешь, что я – могила, я просто не думал… - вполне спокойно продолжает тот.
Что ты не думал? – заводится мое сокровище.
И в этот момент меня отрезает от источника звука. Заглушающие чары, да еще какие мощные! Не на дверь, а на кусок открытого пространства!!! Что-то я еще в этой жизни про магию не знаю… Но не на того напали.
Расплести чары у меня занимает минуты три. Аккуратно подлезть под сигнальной нитью, аккуратно раздвинуть остальные, образовав дыру, и продеть в нее по краю свою нить. Оказывается, здесь не только заглушающие, но еще и магглоотводящие, похоже, братец Ромулу излишне самоуверен.
Закрепляю свою нить. Наконец-то!
Только говорят они по-испански. По счастью, заклинание прояснения, очень редкое, но все же знакомое мне, приходит на ум. Оно срабатывает, если сам хоть немного знаешь язык. Речь становится будто замедленной, и легко разбирать слова.
Вот когда я вернусь с конференции, тогда и поговорим, - доносится до меня голос Ромулу. В нем вызов, но я готов поклясться, что мальчишка еле держится. И уши у него, наверное, цвета вареной свеклы.
Можно подумать, я это для себя делаю! – взрывается вдруг обиженно Хуан Антонио. – Если уж на то пошло, это вообще должен быть кто-то из вас. Почему, черт возьми, я всегда должен делать все за вас?! Ты бегаешь по девочкам, Эрнесто по мальчикам, а я сижу, блядь, и ночами проверяю ваши бумаги! Где-то что-то не сходится – «а, не беспокойтесь, Хуан Антонио все уладит»! Эрнесто пропал – «не надо волноваться, Люкс его сейчас найдет»! Секретарша Лео забеременела – «пара пустяков, Хуан Антонио сейчас все организует»… Хуан Антонио здесь, Хуан Антонио там. Самый незаменимый человек в семье. Как же меня все это заебало, блядь!
На коридор падает тишина. Я уже начинаю думать, что Хуан Антонио просек мои экзерсисы и наложил чары снова, когда раздается пришибленный голос Ромулу:
Прости. Ты прав. Я не должен был так поступать. И я знаю, что Эрнесто уже делал это, так что я единственный, кто должен туда идти.
Не единственный. Поэтому ты и пойдешь туда со мной.
Хорошо, - вздыхает Ромулу.
Когда заканчивается твоя конференция?
Через девять дней.
Тогда решено. Буду ждать тебя после нее.