Дар памяти
Шрифт:
Кьямо фантазма, - выкрикиваю я.
Получается раза с пятого, но все-таки получается. Фантом просачивается в дыру, и мы с Фелиппе ее перекрываем, успев ощутить мощнейший удар. На миг мне кажется, что позади дыры я вижу зеленое с золотыми и черными точками, но, наверное, у меня уже галлюцинации. Отвлекаться некогда, так что теперь все внимание - на фантом Альбуса.
Хорош, кстати, фантом. С одной стороны призрак призраком, с другой – он абсолютно неживой. Будто кто-то спроецировал изображение с картинки. Великолепно. С одной стороны, моя растерянность, с другой –
Я обращаюсь к фантому:
Альбус Дамблдор, ты взял меня, когда я был девственником. Я, Северус Тобиас Снейп, требую платы за девственность.
И в тот же миг меня накрывает возмущением, презрением от Поттера, окриком, несущимся к Поттеру от Фелиппе и пониманием, что фантом – это фантом. Несмотря на то, что фантом должен сейчас обладать всеми чертами личности Альбуса, в нем нет ничего от него. И он – молчит.
Северус, карманы, - шепчет Фелиппе. – Карманы памяти.
Карманы памяти, да, это я хорошо запомнил. Но как пробиться к ним?
И в эту секунду я вспоминаю про связь. Закрываю глаза, чтобы представить, что фантом – это Альбус. Не очень получается, но связь, по крайней мере, почувствовалась. Почувствовался тот самый зов. Беру первое попавшееся счастливое воспоминание – когда мы помирились в доме на озере, и отправляю течь по каналу. Ноль реакции. А канал словно бы стал уже. Таааак… Альбус принимает поздравления после речи в Уизенгамоте. Опять не угадал. Что ж, у меня, кажется, всего пара попыток. Думай, Сопливус, думай. Что было для него знаковым?
Когда я отсылаю по каналу картинки с Гриндевальдом, в какой-то момент фантом вдруг вздрагивает, неживые губы размыкаются и глухо выговаривают:
Больно.
И это звучит ровно так, как если бы это произнес сам Альбус, так, что во мне застывает кровь. Что же делать? Ему – больно. Больно без всякой нежности, черт возьми! Но неужели все напрасно? И неужели все, что он делал, что я принимал за план и завуалированную помощь, было глупостью, той самой попыткой выпендриться, вроде Пузыря, Олуха, Уловки, да, в конце концов, просто маразмом? Может быть, он просто уже стал слетать с катушек от этого постоянного вмешательства в его мозг… Директор Хогвартса… Хогвартс…
И тут я понимаю, что мне нужно уйти. Уйти прямо сейчас. И что делать с ловушкой, она развалится, Фелиппе один не удержит ее за Гарри и за меня. Кроме того, нужна именно моя магия. Конечно же! Умница Альбус, вот почему…
Дарвита а фанточчо, - ору я во все горло, и да, все правильно – вот она, моя копия, вскидывает руку с палочкой, перехватывая ловушку.
А я выскальзываю, бегу наверх. Останавливаюсь, чтобы глотнуть укрепляющего, и продолжаю путь. Мне очень-очень надо сейчас попросить то, что Альбус спрятал для меня, у Хогвартса.
Примечание: если встретите в коридорах в субботу в пятом часу слизеринского декана, громко повторяющего «Боль и нежность», не спешите крутить у виска, бежать к директору или докладывать мадам Помфри.
Конечно, это не срабатывает, и когда я добираюсь
Сливаю в него воспоминания одно за другим, а потом, перекрестившись, как это делала бабушка Элейн, ныряю в них. Не знаю, почему я полагал, что увижу молодого Альбуса и Гриндевальда, но сцена меня удивляет. Я оказываюсь за собственной спиной. Я стою в лесу, неподалеку от дома на озере, между мной и Альбусом – поляна с цветами. Я старательно выкапываю корни, Альбус идет ко мне, пряча что-то за спиной, и подойдя совсем близко, вынимает из-за нее венок и надевает мне на голову. У меня растерянное лицо, и оно становится напряженным и злым, когда Альбус тянет меня в лютики. Помнится, я придумывал тогда новый рецепт, и появление Альбуса спугнуло мою зельеварческую музу, и я все пытался удержать свою идею и, конечно, не удержал.
Во втором воспоминании опять я, Альбус смотрит из-под крыши галереи во дворе, я иду навстречу мимо фонтанов. Это июнь, ученики только что разъехались, и я обхожу опустевший замок, чтобы запомнить его таким на лето. Когда я вступаю под своды галереи, мы с Альбусом соединяем руки, прислоняемся друг к другу лбами и так и стоим несколько минут. В общем, ничего интересного или значимого. Следующее – совсем недавнее, про то, как я выбежал из кабинета. Альбус находит меня в галерее второго этажа, я упрекаю его за то, что он залез ко мне в голову, чтобы просматривать постельные сцены, а он говорит, что я сужу всех по себе. Потом мы расстаемся, Альбус уходит к себе, а я в подземелья. Я, который смотрит воспоминание, провожаю взглядом собственную спину и решаю пойти за Альбусом.
А вот тут уже кое-что интересное. Альбус мечется по кабинету из стороны в сторону, заламывая руки.
Потрясающий способ решения проблемы, - ехидно говорит женский голос с одного из портретов.
Придумай что-нибудь получше, женщина, - шипит Финеас Блэк.
Альбус останавливается и вынимает палочку.
Ну вот, из-за тебя теперь… - цедит сквозь зубы Блэк, но договорить не успевает – Альбус затыкает портреты и, тяжело дыша, наклоняется над столом. Несколько минут стоит молча, вцепившись в него, потом светлеет лицом и призывает фиал.
Воспоминание обрывается.
В четвертом воспоминании – я и Альбус после истории с василиском.
В пятом – мы на Астрономической башне, зимние каникулы 1984-го года, я почти сижу на перилах спиной к долине, захватывает дух, страшно, на самом деле страшно, но Альбус сжимает мои ноги своими, и мы целуемся. На столе – еще нетронутая бутылка вина, и по всей площадке рассыпан виноград, мы оба пьяные, и я опрокидываю Альбуса на этот стол, наваливаюсь сверху, и мы оба смеемся, когда я поливаю его вином.