Дела святейшие
Шрифт:
— Не понимаю, как это музей и не охранять? — продолжал выпытывать он. — Там же наверняка полно всяких ценностей.
Лия лихо выскочила на площадку, выложенную булыжником.
— Приехали. — Она выдернула ключи из замка зажигания, подбросила их на руке. — Говорю тебе — музей охраняет сам граф. Надежнее сторожа не сыскать. Раньше все время кто-то пытался что-нибудь стырить, а последние лет десять ни одной попытки не было. Кстати, почему тебя это так волнует?
От неожиданности Пабло чуть не расшиб себе нос ремнем
— Меня это вовсе не волнует. Просто интересно. — Темные глаза стали непроницаемыми. — Ведь я турист, а туристы всегда интересуются разными историями и легендами.
— Не шибко ты похож на туриста. — Литовка смотрела испытующе.
— Это почему?
— Ты один и такой сосредоточенный. А туристы всегда шумные и компанией.
Пабло натянуто улыбнулся:
— Глупости. Один я потому, что так путешествовать удобнее. А недовольный... Да просто холодно мне. У нас такой погоды и зимой не бывает. Тут гулять по улицам невозможно, вот я и решил поискать местечко потеплее, сходить, например, в музей.
Девушка рассмеялась:
— В таком случае спешу тебя огорчить: в замке тоже не слишком тепло. Хотя... — Она взглянула на затянутое облаками небо, — ты прав, все лучше, чем слоняться по побережью. Только сегодня музей закрыт.
Лицо Пабло вытянулось:
— Закрыт? Совсем?
— Совсем. Но если хочешь, мы туда попадем.
— Как?
— Я же говорила — у меня там все знакомые.
— Здорово. — Он улыбнулся. — Тогда в ответ позволь тебя пригласить в самый лучший ресторан вашего города. Надеюсь, рестораны сегодня работают?
— О, да. Что-что, а рестораны и пивные в нашем городе работают круглосуточно. Ну что, начнем экскурсию?
— Начнем!
3
Идя к воротам замка, Пабло не переставал удивляться. Он уже понял, что Литва не самая радостная страна на свете, но все же при слове «замок» ему представлялось нечто более оптимистичное. Ведь в его стране даже дома бедняков были светлые, радостные, чего уж говорить про дворцы! На их стены в полдень больно смотреть — такие они белоснежные. Замок же, принадлежавший семье покойного мужа Софи, напротив, был громоздок, мрачен и выглядел настолько сырым, что казалось даже из камней можно было выжимать воду. Не стоило и думать обыскать такую громадину в поисках кольца, на это понадобилось бы лет сто.
— Ты хорошо знакома с экспозицией? — спросил Пабло, рассматривая мрачную махину.
— Хорошо ли я знакома с экспозицией? Да я экскурсии могу проводить с закрытыми глазами. — Девушка снова вздернула нос и тут же переспросила: — А ты действительно хочешь посетить музей?
— Тебя это удивляет?
— Ну не знаю... Обычно молодые люди больше интересуются ночными клубами, а не музеями.
— А я не обычный, — засмеялся мулат.
— И чем же
Ветер постоянно задувал светлые пряди на лицо, и девушка казалась русалкой.
— Попробуй отгадать, — задрав голову, Пабло продолжил рассматривать замок. В конце концов, если ее так интересует его профессия, пусть сама и придумывает.
— Может быть, что-то связанное с искусством? — неуверенно предположила Лия.
— Точно.
Идея показалась удачной. Теперь можно легко объяснить свой интерес к этой сырой куче камней.
— И как ты догадалась с первого раза?
Литовка хитро прищурила озорной глаз.
— Очень просто: зачем еще в такой чертовский холод тащиться в нашу дыру?
Мулат аккуратно нажал на кончик курного носа:
— Умница.
Но девушка не отставала:
— Ну а если точнее? Ты кто, художник? Скульптор?
— Я фотограф.
Как ни странно, но это было почти правдой. Свою карьеру жиголо Пабло начинал уличным фотографом. По счастью, продолжалось это недолго: спать со скучающими туристками было выгоднее, чем снимать их на фоне гор.
— А... — девушка оглядела его с ног до головы, — а где же твоя камера?
— В рюкзаке. — Он похлопал по плечу.
— Дорогая, наверное?
— Не из дешевых.
— Значит, ты профессиональный фотограф?
— Разумеется.
— Понятно. — Литовка помолчала, о чем-то усиленно размышляя. — А ты свободный художник или на кого-то работаешь?
«Вот прицепилась!»
Пабло заставил себя улыбнуться:
— Уж больно ты любопытная. Может, это коммерческая тайна.
Девушка пожала плечами:
— Просто интересно, как ты собираешься фотографировать, если почти во всех музеях снимать запрещено? У тебя должно быть разрешение.
На полных, слегка вывернутых губах мулата появилась растерянная улыбка. Ей удалось-таки его подловить. Но Пабло знал, пока женщина смотрит на его лицо, у него есть в запасе пара секунд на размышление.
— А разве ты мне не поможешь?
Лия кивнула:
— Помогу.
— Ну вот видишь! — Он подмигнул.
— Ах! — Девушка притворно схватилась за сердце. — Значит, ты пользуешься женской доверчивостью?
— Пользуюсь.
— Ив скольких странах ты разбил сердца таким же наивным дурочкам, как я?
— Я не разбиваю сердца. — Чуть грубовато притянув Лию к себе, Пабло прижался губами к нежной щеке. — Я просто делаю женщин немного счастливее.
Дождавшись, пока девица завороженно притихнет, мулат отпустил тонкую талию и добавил:
— Кроме того, меня очаровывает дух истории.
— Дух истории... — Барышня смущенно оглядывалась по сторонам. — Ты это... Не забывай, у меня здесь все знакомые, что, если нас увидят?
— Ты боишься сплетен?
— Очень.
— Ну тогда давай сделаем вид, что мы пришли в музей.