Дело о давно забытой пощечине
Шрифт:
– Ты рано себя хоронишь, Дункан, - ответил Мейсон.
– Не ты ли учил меня, что всегда надо бороться до последнего...
– Я исчерпал свой резерв, стою на рубеже. Одной ногой, считай, в могиле. А тут еще такое случилось с Дунканом. Ты в курсе?
Мейсон кивнул.
– Я пытался сам разобраться, но он не пожелал со мной говорить. Со мной, Перри, с отцом! Но он не убивал, я хорошо знаю своего мальчика... Но есть что-то, что заставляет его молчать. Я бы разобрался во всем, но... силы не те, Перри, увы. Мне надо было самому вспомнить
– Дункан, - стараясь не волновать больного, проникновенным тоном сказал Мейсон, - я ничего не знал. Я был на конгрессе адвокатов в Вашингтоне и сегодня утром готовился произнести речь. Ночью я получил телеграмму, подписанную твоим именем, бросил все дела и все утро провел в зале суда, защищая твоего сына...
– Перри, ты...
– Неужели ты думаешь, что я мог бы поступить иначе?
– улыбнулся Мейсон.
– После того, что ты когда-то сделал для меня? Ведь именно ты открыл мне дорогу в адвокатуру, когда я мальчишкой закончил юридический факультет и ничего не знал о жизни. Дункан, я сделаю для тебя все, не говоря о том, что мне симпатичен твой сын и я так же убежден, что он не способен на убийство кого-бы то ни было. Но у меня нет информации, я сидел на утреннем заседании, как полный истукан.
– Перри, я не посылал тебе никаких телеграмм, - с трудом выговорил старик.
– Я три дня был практически без сознания.
– Та-ак, - сказал Мейсон и достал из внутреннего кармана сложенный пополам бланк.
– Здесь написано:
ДУНКАН КРАУДЕР-МЛАДШИЙ ПОПАЛ БЕДУ ТЧК СУД НАЧИНАЕТСЯ ЗАВТРА ДЕСЯТЬ ЧАСОВ ЭЛЬ-СЕНТРО ТЧК СРОЧНО ТРЕБУЕТСЯ ВАШЕ УЧАСТИЕ ТЧК ЗАЯВКА СЕКРЕТАРИАТ СУДА ВНЕСЕНА ТЧК РАЗМЕРЫ ГОНОРАРА ЗПТ АВАНС ДОГОВОР ПО ПРИБЫТИИ. АДВОКАТСКАЯ КОНТОРА "КРАУДЕР КРАУДЕР".
– Хм, - задумчиво произнес Мейсон, - здесь действительно не подписано твоим именем... Неужели это Болдуин Маршалл настолько уверен в своей победе, что решил вытащить меня, чтобы заодно и мне отомстить?
Что, черт возьми, припрятано у него в рукаве, какие козырные тузы? А я попался, как... Нет, Дункан, я не жалею, что приехал сюда, злее буду, но Маршалл...
– Успокойся, Перри, - неожиданно улыбнулся старик, - я, кажется, догадываюсь, кто послал тебе телеграмму.
– И кто же?
Больной с трудом повернул голову и многозначительно посмотрел на букет цветов и печенье на тумбочке у окна.
– Тот же человек, кто приходит ко мне каждый день. Садись, Перри, я хочу обсудить с тобой это дело.
Мейсон взял стул, поставил его ближе к кровати и сел.
– Печенье хочешь? Угощайся, а то у меня совсем аппетит пропал, а она обидится, что я не ем.
– Да, спасибо. Признаться честно, я сегодня не ел ничего, - сказал Мейсон и взял печенину.
– Перри, надежда вновь просыпается во мне. Ты защищаешь моего сына и теперь все будет хорошо..
– Конечно, Дункан,
– Даже без твоих слов я знаю, что ты сделаешь не то что сможешь, а то, что окажется необходимым. Ты вывернешься наизнанку, но сделаешь. И я прошу, просто умоляю тебя об этом. Любой гонорар за...
– Дункан, мы достаточно давно знакомы, чтобы терять драгоценное время на финансовые вопросы. Так кто послал телеграмму, если не Маршалл?
– Барби, - улыбнулся больной.
– Это наша секретарша...
– Да? Я видел ее сегодня. Она производит впечатление девушки, которая...
– Она необычайно сильный человек, Перри. И она влюблена в моего сына, я вижу. И он тоже, но боится признаться в этом сам себе.
– Ты уверен, что именно Барбара послала телеграмму?
– на всякий случай переспросил Мейсон.
– Да, Перри. Кто еще сейчас может от нашей конторы послать? Наверное, я в бреду вчера вспомнил тебя или она сама догадалась. У нее спросишь.
Да ты бери, печенье, не стесняйся.
– Хорошо, перейдем к делу. Врач дал мне всего двадцать минут, да и вечернее заседание скоро уже начнется. Кстати, ты как себя чувствуешь, Дункан?
– Теперь, когда ты взял дело в свои руки, гораздо лучше. Я сам хотел защищать сына, но я уже стар... Контора носит прежнее название, но я там почти не появляюсь - Дункан прекрасно справляется один. А я, Перри, купил себе небольшое ранчо... Конечно, какое это ранчо - два десятка кур и три козы, но мне нравится. Если я выйду отсюда, Перри, мы обязательно съездим. Там есть милое озерцо неподалеку и такая рыбалка... Да, Перри, обязательно съездим... Но сначала ты должен спасти моего сына, Перри.
– Все будет хорошо, Дункан. В крайнем случае, зародить обоснованные сомнения у присяжных я всегда сумею. Но если он не виновен, то я полностью оправдаю его, даю тебе слово.
– Хорошо, Перри, дай мне попить вон из того графина, - попросил Краудер.
– Говорить немного трудно.
Мейсон встал, налил стакан воды и протянул больному. Старик пил долго, но Мейсон не торопил.
– Я пытался работать над делом, - наконец начал старик, - но годы не те. Я ездил в тюрьму к сыну, но он замкнулся в себе, словно устрица в раковине и даже со мной не стал говорить о деле. Я долго думал, Перри. Я вижу три варианта.
– Какие именно?
– Первый вариант, что убил этого, как его...
– Барри Деннена, - подсказал Мейсон, протягивая руку за очередным печеньем.
– Да, Барри Деннена. Так вот первый вариант напрашивается: на самом деле Деннена убил Дункан. Об этом я даже думать не хочу, но все же...
Да нет, не проходит. Мой сын спокойный, сдержанный человек, иначе он не смог бы вести адвокатскую деятельность все эти годы. Он все делает добротно и основательно. И если бы ему понадобилось бы избавиться от чьих-то домогательств, он нашел бы весьма разумный способ в рамках закона. Да и чем мог ему досадить какой-то торговец недвижимостью?